Еще было сказано немало слов о поиске машины, в которой находился капитан Онучин. Она исчезла бесследно. Сейчас водолазы искали ее в море и городских озерах. Пусть работают, если им больше заняться нечем. Может, и найдут что-то интересное.
Это уже непреложный закон. Когда полиция проводит какую-то поисковую операцию, то находит много всякого, не считая того, что ищет. Ребята ловят на дорогах одну машину, тормозят всех подряд, кто вызывает хоть малейшее подозрение, и обнаруживают пять тачек с оружием и наркотиками.
Знакомый сотрудник ДПС однажды рассказывал мне, что наибольшее подозрение у них вызывают те машины, водители которых при виде инспектора начинают сбрасывать скорость и строго выполняют все Правила дорожного движения. Я, старый автомобилист, спросил, останавливают ли они машины, которые проносятся мимо них с превышением скорости. Инспектор ничего толком мне так и не ответил. Но я с тех пор перестал притормаживать при появлении машины ДПС. Надо им, сами догонят и остановят.
Другие региональные новости меня не интересовали, но я терпеливо смотрел их, дожидаясь, когда Владимир Николаевич выполнит мое поручение.
Солдаты по фотографии меня не опознали. Раньше этого не смогли сделать менты и даже вертухай, видевший мою персону воочию. А у них взгляды куда более цепкие, чем у солдат. Даже у тех, которые служат в разведцентре. Но наши срочники не участвуют в оперативной работе. Если они в ней и задействованы, то только в качестве водителей или связистов.
Вскоре лейтенант-компьютерщик принес мне несколько листов принтерной распечатки. Я взглянул на часы. Владимир Николаевич был пунктуален, появился ровно через полчаса, как и обещал.
При виде молоденького лейтенанта солдаты поднимались лениво, не высказывали ему особого уважения. Когда в красном уголке появился я, они встали быстрее. Но вопросы такого рода меня совершенно не касались.
Я принялся читать документы, принесенные лейтенантом. У меня в голове тут же возникли еще кое-какие вопросы, разрешить которые я мог бы с помощью хакера или Валентина Валентиновича. Но я решил все же прибегнуть к услугам подполковника ФСБ, поскольку не знал точно, как следует называть документ, который мне требовался. Более того, мне была неведома даже дата, по которой можно было бы найти эту бумагу.
Меня интересовало все, что произошло во время уничтожения спецназом ФСБ банды, несущей наркоту. Идентичность героина в пакетиках, находившихся у Рамазанова, и в двух рюкзаках, захваченных в горах, требовала дополнительных размышлений.
Допрашивал младшего сержанта полиции Абдурахманова некий подполковник Следственного управления ФСБ Саенков. Инициалы у него оказались подходящие — «В. В.», но я не был уверен в том, что это именно Валентин Валентинович. А фамилию его мне так никто и не сказал.