— Ты уже это делал?
— Да. Помнишь, я рассказывал тебе о парочке, которая была моими наставниками на ранней стадии?
Теперь я вспоминаю. И вдруг меня, словно ударяет.
— Игрушки.
Его руки сильнее сжимаются вокруг меня.
— Это термин.
— Для стэка? — Он настоящий?
— И флоггера, дрегентейла, паддла, тростей, стэков... — не знаю почему я теряю дар речи, но я слово не могу вымолвить, он умолкает. — Перебор для тебя?
— Был слишком долгий день. — На самом деле, мои слова слишком принижены.
Он вздыхает и притягивает меня к себе.
— Мы можем не на долго прилечь?
— Да. — Я выгибаюсь у него в руках. — Конечно, можем.
51.
Гевин
Прилечь для Элли переходит в полноценный сон, положив голову мне на грудь.
И когда возвращается Стью, она спит без задних ног, наверное, и к лучшему. Я не торопясь спускаюсь вниз, чтобы подтвердить, что мы проведем пресс-конференцию завтра днем, а затем возвращаюсь в нашу кровать, обернувшись вокруг нее.
Мы всегда спим голыми.
Сегодня мы завалились в одежде, и это маленькая деталь для меня является чертовски важной, у меня даже начинает болеть в груди.
Я дремлю, как только день снаружи переходит в ночь, поэтому чувствую себя полностью дезориентированным, проснувшись от ужасного кошмара, звенящего в ушах.
Часы на прикроватной тумбочке показывают три часа ночи. Но мне кажется, словно я почти не спал. Элли скрутилась в калачик рядом со мной, ее колени подтянуты к подбородку, а руки сжаты в кулаки. Я поглаживаю ладонью по ее руке, боку и бедру. Мне хочется снова прижать ее к себе, чтобы она свернулась вокруг меня, вжалась в мое тело, что остался бы даже отпечаток, но мне не хочется ее будить.
У меня уйдет много времени, чтобы исправить ее положение.
Чтобы исправить все.
И, вероятно, это будет не последний раз, когда нам придется столкнуться с подобной проблемой, хотя теперь я точно уверен, что все скелеты в моем шкафу ей известны, и когда я не впадаю в белую ярость, могу объективно сказать, что их не так уж много.
Я ничего не сделал плохого.
Я также не сделал ничего плохого, когда дело касалось Элли, хотя получил огромный урок по поводу честности и открытости перед ней.
Но несмотря ни на что, на наших отношениях отражается волна, поднятая СМИ, и от этого мне становится страшно.
Я лежу рядом с ней, нежно прикасаясь, наблюдая за ней спящей до рассвета.
Когда она вздыхает и раскручивается из своего кокона, наконец, расслабляясь после нескольких часов, я переживаю, что ей должно быть снился ужасный сон, и как только Элли устраивается, прижавшись слева к моему телу, я, наконец, засыпаю.