— Извини, — радостно говорю я. Я не отдергиваю руку и не делаю ничего такого, словно это является чем-то ужасным. Мне нравится. И я больше чем уверена, что он знает, что мне нравится. Мне нравится все, что он может мне предложить, в том числе и включая мой облитый живот от моего же «ручного труда».
Он фыркает.
Я жду, он несколько раз глубоко вздыхает, затем открывает глаза, и я делаю то, что он говорил, размазываю его сперму по своей коже, оставив его след. Он замерев наблюдает за моими действиями, когда я заканчиваю, мы словно возвращаемся к действительности и окунаемся в страстные ласки друг друга, мне кажется такое не может происходить между двумя взрослыми — заниматься сексом уже с десяток раз за последние восемнадцать часов.
Я немного утрирую, конечно.
Видимо, «оставить след на всю ночь» подразумевало тридцать минут, потому что, в конечном итоге, мы вместе принимаем душ, и я впервые с вечера пятницы одеваю нормальную одежду.
Единственная причина, по которой я согласилась с его аргументом заказать еду на ужин, в обмен на секс у стены… не то, что я бы жаловалась, но секс у стены… умм.
— С курицей и карамелизированным луком, на данный момент — это мое самое любимое блюдо.
Он потрясенно смотрит на меня.
— Что?
— Это не пицца.
— Прости? — я визжу, когда он наступает на меня и прижимает к стене. Я замираю, как только оказываюсь в ловушке его рук — одна рука упирается в стену рядом с моей головой, другая обвивается вокруг моих бедер. — Зато вкусно.
— Ты вкусная. Но это не пицца.
— Что ты закажешь?
— Для нас пиццу пеперони, если ты не вегетарианка. Можно заменить грибами или помидорами.
— Что это такое? Пепперони?
— Это начало, основа. Затем можно добавить грибы, зеленый перец, колбасу, лук… не карамелизированный. Это слабость. Красный лук. Оливки тоже будут хороши.
— О мой Бог, — я облизываю губы. Мне не стоит вдаваться в дискуссию, что стоит положить в пиццу, но я не могу. — Ты сноб, но наоборот.
— Я не сноб.
Я киваю, теперь отчетливо видя всю картину.
— Твой мир соответствует заведенному порядку. Это не клише. Ты, на самом деле, предпочитаешь пиво и пиццу навынос.
— Конечно.
Я смеюсь.
— Ты настолько идеален, что мне аж больно.
— Вряд ли я настолько идеален. У меня есть красивая женщина, с которой я спорю по поводу пепперони. Если это не отрицательная черта моей личности, не знаю тогда, что.
— Мне нравится спорить с тобой.
— Может, после пиццы и пива мы сможем провести дебаты по поводу инициатив в различных областях нашей экономики и стоит нам или нет ликвидировать Сенат.
— Серьезно? Давай начнем прямо сейчас.