Это сейчас на играх КХЛ музыка, шоу, конкурсы, катающиеся по льду талисманы и, видимо, раз и навсегда решенный вопрос с пожарной охраной. За наши «дикие» — с точки зрения серьезных и почему-то неизменно красных лиц — фейерверки я брал на себя личную ответственность, а Стив, кряхтя, отсчитывал наличные. И свитеры звезд никто до нас в России к куполу арены не поднимал, и рок-н-ролл в паузах не звучал, и в будущих вип-ложах бомжи, отчистив себе пространство от хлама, кипятили воду для чая…
Уоршо периодически звонит из Нью-Йорка с предложением написать книгу о «Русских пингвинах», которая, по его словам, станет бестселлером. И, наверно, мы сделаем это. И расскажем о том, как целую ночь накануне первого матча в чемпионате России скрюченными от холода пальцами вместе клеили неведомую нашему хоккею рекламу на девственно белые борта. О том, как пригласили для выступления в перерыве стриптизерш — и, надо же, именно на тот матч, который решило посетить руководство Министерства обороны: «Надо посмотреть, что там американцы делают с нашим ЦСКА». О том, как в костюме пингвина у нас разогревал публику ныне гламурный фотограф и светский персонаж Александр фон Буш. Делал он это, изрядно потея, а мы во всей Москве за три года так и не нашли прачечную, где этот гигантский костюм можно было бы постирать…
Так что книга впереди. Пока же два слова о бесславном конце исторического проекта. В клубе появились доморощенные, не очень сведущие, но решительно настроенные бизнесмены, предложившие взять «пингвинов» с уже гремевшим по стране звонким названием и спонсорскими контрактами под свое широкое и мощное крыло. Аргумент был серьезный: «Американцы всех обманывают, гоните их взашей, и сейчас мы…»
Предложение было принято. Уоршо улетел домой. В Питтсбурге удивленно развели руками. А проект умер три месяца спустя. Пополнив мой горький опыт столь типичных для нашей жизни историй.
В тот летний вечер 2012 года в «Греческий театр» — знаменитую концертную площадку под открытым небом на Голливудских холмах стекались рокеры со стажем и стегаными одеялами. Все ждали Иана Андерсона и его легендарную британскую группу «Jethro Tull».
Я сидел в шестом ряду по центру и пожинал плоды. Пока шла настройка звука, солнце закатилось за вершину горы, и стало зябко. Сбегал за одеждой для жены и сына: на купленных тут же с лотка свитерах двоился до сердцебиения знакомый принт: Андерсон солирует на флейте, поджав ногу, как цапля…
Я полюбил его музыку в 1972-м, сразу и навсегда. Но судьба распорядилась так, что из безликого преданного фаната откуда-то из Восточной Европы тридцать лет спустя я стал его другом. Мы переписывались, после концертов всегда встречались за сценой (он — с бутылочкой пива, я — с непроходящим трепетом), иногда ходили с компанией друзей в ресторан.