Что же касается рук Ярыгина, то их мощь я ощутил еще во время наших поездок по США. Выступая перед местными молодыми борцами в университетах и спортивных центрах, Иван Сергеевич использовал меня не только как переводчика, но и как этакую куклу-манекен для демонстрации приемов. Делал он это, конечно, аккуратно. И все же…
Его обожали американцы, как, собственно, и вся дружная международная борцовская семья. На вопрос, все ли ОК, он, неизменно делая строгое лицо, отвечал: «Нет, не хоккей. Только рестлинг!» И заразительно смеялся.
Увы, говорю все это я о человеке, которого нет с нами вот уже двадцать лет.
Его жизнь унесла абсурдная (а бывают ли они не абсурдными) автокатастрофа 11 октября 1997 года на 121-м километре трассы Нефтекамск — Затеречный, у границы Дагестана и Ставропольского края. Ярыгин сидел рядом с водителем автомобиля, возвращаясь с махачкалинского международного турнира в Кисловодск, где его в доме отдыха ждала жена Наташа. Ближе к полуночи на пустынном шоссе машина выскочила на встречную полосу и на скорости около 150 километров в час врезалась в… припаркованный на обочине грузовик с шестью тоннами муки. Ивану было всего 48 лет.
Недавно на одном мероприятии в кадетском корпусе я встретил Наташу Ярыгину. Обнялись, посетовали на сумасшедший ритм жизни и: «Вот, Виктор, знакомься, внук. Зовут Иваном…»
Есть могила на Троекуровском кладбище, к которой ношу цветы. Есть ежегодный турнир Ярыгина. Есть памятники — там же, в Красноярске, а еще в названной его именем Новой Олимпийской деревне в Москве и в Абакане, где он начинал. И на Ставропольщине, где закончилась его жизнь. Есть память.
А нашу удачную американскую поездку с вольниками и классиками для меня омрачило сокрушительное поражение в битве с игральными автоматами. Нет, на щит меня подняли не покер или рулетка, а примитивные «однорукие бандиты». С ходу выиграв 60 долларов (при тогдашних суточных — 20), я из номера, уже не жалея денег на телефон, в восторге позвонил жене. Олины аргументы показались мне неубедительными, и я продолжил, как оказалось, неравный бой…
В оставшиеся дни поездки по американским городам переводчик советской команды был очень признателен организаторам за бесплатно предоставляемое питание. Семья осталась без подарков, а я — без какого-либо желания снова испытывать судьбу подобным образом.
И вот 19 декабря 1993 года. Снова Лас-Вегас, и снова тот же отель Caesar’s Place, который мысленно почему-то довольно глупо называю Caesar’s Salad и который, казалось, помнит мой ночной позор десятилетней давности: последние 20 долларов я тогда обменял на монетки-токены уже ближе к пяти утра.