Я как раз пришивала руку к телу Минотавра, когда в дверь тихо постучали. Пахнуло мускусом и запахом краденого. К дверному косяку, скрестив на груди сильные руки, прислонился Сергей в крахмальной белой рубашке и джинсах. Золотые часы на руке смотрелись как судовые. Глаза обежали комнату, оценивая беспорядок — коробки с одеждой, сумки использованных блокнотов и рисунков, цветастые занавески, поблекшие до пастельных оттенков. Он замечал все, но не как художник, который видит формы и тени. То был взгляд профессионала, который молча взвешивает возможности: как пропихнуть в окно и погрузить в машину. Увиденное интереса не представляло. Протершийся ковер, старые кровати, бумажная лошадь Ивон и папье-маше с блестками вместо снега и надписью «Юниверсал Студиос».
— Здесь и собаке не место… Что думаешь делать, Астрид?
Я привязала руку Минотавра к бамбуковой палочке, подвигала вверх-вниз перед лампой.
— И собаке не место… — произнесла, копируя его акцент. — Детям — да. Но не собакам. Не собакам. — Минотавр указал на него. — Чем тебе не угодили собаки?
— Играешь в куклы, — улыбнулся он. — Иногда ты женщина, а иногда маленькая девочка!
Я отправила Минотавра в жестянку к остальному букету бумажных богов и чудовищ.
— Рина ушла, бухает с Натальей.
— Кто сказал, что я к Рине?
Сергей отлепился от косяка и небрежно вошел, невинный, словно магазинный вор. Брал предметы и бесшумно ставил их на то же место. Я не могла оторвать от него глаз. Как будто ожила моя кукла, получеловек-полузверь, как будто я вызвала ее к жизни. Сколько раз я представляла, как Сергей заходит и зовет меня, словно мартовский кот. Я источала запах вроде цибета, явственный аромат сексуального желания, по которому он нашел меня в темноте.
В гостиной работал телевизор, Ивон уткнулась в модный вечерний сериал про молодежь в прикидах из «Фреда Сигала», у которой были хорошие прически и стильные проблемы. Сергей сунул палец в набор ее теней, помазал себе веки.
— Ну как? — Самовлюбленно улыбнулся, наклонил голову и загладил назад волосы, краем глаза наблюдая за мной в зеркало.
Серебристые тени шли его широким сонным векам. Он походил на балетного принца, только пах по-звериному, мускусом. Я как-то стащила его футболку ради этого запаха. Интересно, он знает?
— Астрид, почему ты меня избегаешь? — Сергей присел, положил мощную, со жгутами вен руку на спинку кровати. Пружины даже не скрипнули.
Я принялась вырезать русалку с длинными волосами в стиле ар-нуво из обложки «Сайентифик Америкэн».
— Потому что ты парень Рины. А мне здесь нравится.