Он подошел с папкой, и я расписалась. Маленькая коробка «Уильямс-Сонома», товары для дома. Любопытство узнать, что внутри, поблекло в сравнении с перспективой подружиться и однажды войти в дом со ставнями.
Когда она вернулась, я придумала историю, что мне надо доделать доклад вместе с одноклассницей из нашего района. Врать я не умела, мама всегда говорила, что мне не хватает воображения. Но я не очень завиралась, и Марвел отпустила меня на час.
— Чтобы в пять была как штык, у меня праздничный ужин!
Она продала что-то по линии «Мэри Кей» и, хотя выручила немного, лопалась от сознания собственной важности.
Я достала посылку из своего мешка для грязного белья и поднялась по ступеням к двери Оливии. Позвонила.
За переливающимся стеклом с пузырьками почти сразу появилась ее тень. Стекло было как у нас, только пузырьки желтые, а не бирюзовые. Она смотрела на меня в глазок. Я попыталась успокоиться. Просто помогаю по-соседски… Дверь отворилась. На Оливии Джонстоун было длинное ситцевое платье с лямкой на шее, волосы уложены на затылке, голые плечи цвета корицы блестят, точно ножки кровати.
Я протянула коробку.
— Курьер оставил.
Один сломанный зубец на гребне, всего один! Само совершенство!
Оливия с улыбкой взяла посылку. Ногти с белыми кончиками были коротко подстрижены. Весело поблагодарила. Она меня раскусила: поняла, что я хочу проникнуть в ее жизнь. Я пыталась разглядеть комнату, но видела только зеркало и красный лакированный столик.
А потом она произнесла заветные слова:
— Не хочешь войти? Я как раз заварила чай.
Есть ли на свете что-то более элегантное, чем дом Оливии? Стены гостиной были оклеены состаренными золотистыми обоями под пробковое дерево. Тут же стояли бархатный темно-серый диван с изогнутой спинкой, коричневое кожаное кресло и резная тахта с полосатым хлопчатобумажным покрывалом. На деревянном столе, под которым помещались несколько столиков поменьше, красовался зеленый керамический цветочный горшок с белой россыпью похожих на бабочки орхидей. Джаз во вкусе владельца «БМВ» ускорял ритм комнаты сложными пассажами на трубе — пассажами мужского желания.
— Что это за музыка?
— Майлс Дэвис, «Семь шагов в небо».
Всего-то и нужно семь шагов?
Там, где у нас были раздвижные стеклянные двери на задний двор, у Оливии помещалось створчатое окно. Вместо кондиционера на потолке лениво вращались вентиляторы. При ближайшем рассмотрении обнаружилась еще золоченая клетка с игрушечным попугаем в крошечном сомбреро и с сигарой в клюве.
— Это Чарли, — представила Оливия. — Осторожно, он кусается!