— Нет-нет, вы меня не поняли. Он ничего никогда мне не давал, в том числе и Хемингуэя. Ничего.
Следователь сокрушённо вздохнул:
— А мы рассчитывали на вашу искренность… Тогда скажите, где вы брали те материалы, которые давали читать Жанне Лазаревне Агранович?
— Жанне Агранович я никаких материалов не давал и никогда ничего не брал у неё.
— Интересно получается, Пётр Николаевич, — вдруг подал голос молодой следователь. — Пилипенко говорит, что давал ему материалы, а он говорит, что не получал. Как это может быть?
В первый момент Володя растерялся, но всё же продолжал стоять на своём:
— Валерий Андреевич не мог такое сказать, потому что этого не было.
— Придётся проводить очную ставку, — пожал плечами старший следователь Пётр Николаевич.
Очная ставка проводилась через пять дней в кабинете на Лубянке. Валерий Андреевич выглядел неплохо, держался уверенно и даже свободно, только был небрит. В ответ на вопрос следователя он подтвердил, что давал Степанову почитать «По ком звонит колокол» и «кажется, ещё что-то, точно не помню». Но давал только на короткое время, и Степанов возвратил ему рукопись.
— Сам Степанов, насколько я знаю, никому материалы не давал, — твёрдо сказал Валерий Андреевич и с улыбкой взглянул на Володю. — Он только читал. А это не преступление.
— Не вам судить, подследственный, что преступление, а что нет! — взвился сдержанный до того Пётр Николаевич. Володя отметил про себя, что со времён его дела, с 1951 года, следователи заметно изменились: они стали куда более лощёнными, образованными и вот так кричат редко. Вспомнить только того пентюха, который вёл тогда его дело: он постоянно орал и никак не мог выговорить слово «фольклор».
— А давать следствию ложные показания — это как по-вашему: преступление или нет? — продолжал негодовать следователь. — То он говорил, что ничего от вас не брал, а теперь вслед за вами признаёт, что брал почитать «По ком звонит колокол».
— «По ком звонит колокол» — это не антисоветское произведение, — спокойно сказал Валерий Андреевич. — Я требую экспертизы по этому вопросу.
Допрос продолжался довольно долго, следователи задавали в разном порядке одни и те же вопросы, а Пилипенко и Степанов давали одни и те же ответы. Володю в конце концов отпустили. Возвращаясь домой, он думал над одним мучившим его вопросом: зачем всё-таки Валерий Андреевич сказал, что давал ему читать «По ком звонит колокол»? На следующий день в обеденный перерыв он встретился с Жанной. Рассказал ей всё в подробностях и задал тот же вопрос: зачем он это сказал?