— Если всё делать правильно, то речь пойдёт… well, не будем слишком оптимистичны… во всяком случае, о нескольких годах нормальной жизни. Смотрите, не подведите меня, — говорил врач, похлопывая Стана по колену.
Только сейчас, когда появилась надежда, Стан по-настоящему понял, как сильно хочет жить. Именно хочет жить, а не просто не хочет умирать — это не одно и то же. Хочет жить, приходить после работы домой, обнимать жену, садиться с ней за стол, говорить о событиях дня — этих микроскопических, никому, кроме них, не интересных делах: сходила в магазин, купила манго, поговорил с начальством, оно было весьма приветливо, намекало на премию… И тому подобное, что, наверное, и составляет большую часть жизни. А в октябре поехать вдвоём в горы, снять домик под багряными клёнами, гулять по горным тропинкам, дышать упоительным осенним воздухом. А зимой — на лыжи. И самое важное — надо на что-то решиться в отношении детей, дальше тянуть нельзя, ему скоро сорок. Если не получается «старым добрым способом», надо обратиться к врачам, сейчас столько всяких приёмов и хитростей на этот счёт. А если и врачи окажутся беспомощными, можно усыновить: взять, например, девочку откуда-нибудь из Вологодской области, будет «вся в маму»…
Удивительно, сколько всяких идей и проектов приходило ему в голову — о чём он думал раньше? Надо научить Тоню водить машину и купить ей небольшой, надёжный автомобильчик: скажем, «Тойоту-Кэмри». Насколько её жизнь станет легче и интереснее! Стоило бы нанять ей и учителя английского языка. Может быть, подумать вот о чём: привезти сюда из России Тонину сестру с дочкой — пусть девочка растёт в Америке. Подобных мыслей ему в голову приходили десятки, и все они связаны были с женой.
Тоня играла всё большую роль в его жизни. Она привозила его на такси домой после сеансов терапии, укладывала в постель, давала ему лекарства, кормила-поила. Потом помогала встать, водила по комнатам, обняв за талию. Как бы он обходился без неё?
После четырёх месяцев терапии доктор назначил новые обследования и осмотр. В день врачебного осмотра Тоня приехала за ним вместе с Джеком.
— Уверяет, что всё идёт хорошо, — докладывал Стан в машине. — Назначил ещё три месяца терапии.
— Как часто? — спросил Джек.
— Раз в неделю.
Когда подъезжали к дому, Стан пригласил:
— Джек, зайди к нам, пообедаем вместе. В прежние времена выпили бы за успех химиотерапии, а сейчас просто пообедаем. Да, Тоня?
— Я зайду, поговорим о наших делах. А обедать не буду.
— Почему это? Тоня, ты слышишь?
Ни Джек, ни Тоня не ответили.