— Мама, ты помнишь тот странный даггеротип, который я нашел в бумагах отца? — осторожно спросил он.
— Да, да, фотография твоей бабушки!
— Такое греческое лицо! Не была ли она гречанкой?
— Не знаю!
— Я потом не мог найти эту фотографию.
— Я сожгла ее, — спокойно ответила мать и отпила кофе.
— Но почему?
Она в обычной манере бессвязно заговорила, упрекая его в том, что он поздно возвращается, оставляет ее в одиночестве…
Позднее тайну даггеротипа удалось узнать его первой жене, Катрин. У Катрин установились с его матерью довольно странные отношения дружбы-вражды. Каким-то образом Катрин узнала от свекрови, что бабушка Поля покончила с собой. Но что ее побудило к такому поступку? Этого Катрин не знала. Впрочем, и его мать могла не знать этого!
Поль подошел к скамейке у входа и присел. Отец Анны предупредил его, что она выйдет из дома где-то около полудня. Вот она спустится вниз по мостовой и увидит ждущего Поля. Он смотрел на играющих малышей. Дети ударяли о стенку тряпичный мячик, подбрасывали, ловили, что-то ритмически приговаривали. Молодой человек подумал о маленьком сыне. Он давно не навещал Мишеля. А что если Анна права? Пусть мальчик живет в семье! Тут мысли Поля смешались. Он увидел Анну.
В знакомом темном жакетике она шла быстро, светлые волосы подрагивали в такт шагам.
— Анна!
Он увидел, как она сильно вздрогнула и ускорила шаг. Он нагнал ее, пошел рядом.
— Анна! Я должен все тебе объяснить. Это недоразумение!
— Оставь!
— Анна, это… Я сам не знаю, что произошло со мной… Когда я вошел в спальню…
— Прошу тебя, не надо подробностей!
— Но я…
Она побежала, вскочила в дверцу автобуса…
Нагая девушка отошла уже довольно далеко от моря. Босые ноги шагали легко. Пахнуло теплой зеленью. Она вступила в рощу высоких деревьев с широкими листьями. Гроздьями свисали темные плоды. Они казались такими сочными. Она почувствовала, что кто-то следит за ней. Но это был не тот, всевластный и недовольный ею. Это был другой, такой же, как она сама, человек!
Впервые она испытала совсем новое чувство. Ей хотелось говорить с ним, смотреть на него. Он казался ей и сильным и слабым… Она поняла, что полюбила его.
На репетиции Поль молча стерпел несколько грубых замечаний дирижера. Он думал об Анне, о себе. Что-то странное, тягостное существует в его семье. Этот портрет мальчика, так похожего на Мишеля, эти платья и плащ — скудные семейные реликвии. Эти недомолвки. Самоубийство бабушки, она была еще молода. Отголоски каких-то семейных преданий о пожарах, предательствах, таинственных убийствах. Странная жизнь, которую ведет Катрин. Но можно ли считать, что он сломал судьбу Катрин? Нет, ему не в чем обвинить себя!