Эстель подняла голову и замерла.
- Ты видишь, как мы похожи? Я тоже превратился в дуб - гордый и одинокий.
- Почему одинокий? А я?
- Разве что ты...
- А Тибо?
- Тибо больше нет...
- Как нет? - Эстель вздрогнула и замерла. - Почему?
- Скорее всего, нет, - поправился рыцарь. - Тибо и Луи были арестованы на том самом постоялом дворе в Орлеане, где ночевали мы с тобой. За две ночи до нас.
- Откуда вы знаете, сеньор?
- Знаю.
- И поэтому вы всю дорогу молчали? Я видела, что с вами творится что-то такое...
- Да, я обдумывал дальнейший план действий. И благодарен тебе, что ты не мешала мне это делать.
- Я старалась...
- Тибо был верным оруженосцем. Он не предаст меня, я уверен. И даже если они отнимут у него письмо, все равно никто не сможет прочитать его.
- Какое письмо? Я ведь ничего не знаю, поэтому ничего не понимаю из того, о чем вы говорите, сеньор!
Эстель вдруг с особенной силой почувствовала свою второстепенность, и ей стало до слез обидно.
- Да, я тебе объясню, девочка. Если честно, я до сих пор не знаю, почему вообще взял тебя с собой... Какой-то голос из глубины души подсказал это. И сегодня ты осталась единственным человеком, с которым я могу поделиться. Пока единственным...
- Вы это только сейчас поняли?
Де Брие молча пожал плечами.
- Сеньор, вы можете полностью мне довериться...
- Извини, не могу...
- Почему?
Де Брие ответил не сразу. Он долго смотрел куда-то в сторону, потом повернулся к Эстель.
- Ты даже не представляешь себе, какие бывают способы у инквизиторов, чтобы заставить человека говорить... Взрослого, сильного мужчину... И я не хочу, чтобы когда-нибудь...
- Я поняла, сеньор, не продолжайте. - Эстель поникла. - Но все равно я с вами.
- Я ценю это, девочка, - сказал де Брие и тепло посмотрел на нее. - Так вот, о письме. Я послал Тибо и Луи к моему брату.
- У вас есть брат?!
- Да, Эстель, у меня есть брат-близнец. Его зовут Северин, и он тоже тамплиер.
- Ни за что бы не подумала! Обычно близнецы стараются всегда быть рядом.
- Да, так и было добрых два десятка лет, пока судьба не развела нас на долгие годы.
- Это было давно?
- Давно, девочка.
- И все это время вы не виделись с братом?
- Не виделся. Вступая в Орден, рыцарь должен отказаться не только от мирской жизни, но и от всех родственников. Когда это случилось со мной, Северин оставался жить в родовом замке вместе с нашим отцом.
- А ваша мать?
- Она умерла, когда рожала нас... Я появился на свет на несколько мгновений раньше брата.
- Боже, какой ужас!
- Нас вскормила горничная, а в строгости и воздержании воспитывал отец. Мы очень его любили. Наверное, потому, что боялись... Когда-то он тоже был рыцарем и участником крестового похода.