Он хотел быть терпеливым, хотел сделать этой красивой девочке приятно – до того, как снова сделает больно, до того, как будет биться в ней с бешеной скоростью. Алекс знал, что и во второй и в третий раз больно, что ей необходимо привыкнуть к нему, что необходимо быть менее напористым и жадным. Но, стоило ему почувствовать на пальцах ее возбуждение, как все зарубки и обеты из сознания вымело шквальным желанием. Таким диким, что забылся. До зубовного скрежета захотелось оказаться в ней – в сладкой, жаркой и узкой девочке. Его Юльке.
Он резко перевернул ее, оказавшись сверху, быстрыми влажными поцелуями проложил дорожку по животу, лизнул ее там – в глубине, от чего задохнулась, вскинула голову. И не в состоянии больше терпеть, скользнув внутрь, зажмурившись от шального, совершенно непередаваемого удовольствия.
Юлька под ним на секунду напряглась, но когда он очень медленно двинулся, расслабилась, тихонько хныча от переполнявших чувств.
Ей было приятно. Сперва непонятно даже, а потом больше, острее. Алекс задевал что-то такое внутри, от чего губы раскрывались и со рта вылетали совершенно неприличные звуки, а внизу – там, где он двигался, нарастало, нарастало…
Юля задыхалась. Голова металась из стороны в сторону, и она кричала бы уже в голос, если бы Сашка ее не целовал. Он был так глубоко в ней, так непередаваемо наполнял всю целиком, что было совершенно невозможно молчать. И она кричала ему в рот, а он кусал ей губы и все двигался – часто, быстро. Его рука нетерпеливо спустилась вниз, нажала, в такт движениям закружилась и Юльку словно подбросило. Так резко волна накатила, сладко-сладко, будто горячая лава затопила низ живота, и вскрикнула беззвучно, округлив губки. Алекс почувствовал, как Юлька запульсировала вокруг него. Задергались хаотично ее мышцы, обхватывая его, сжимая. Зашипев сквозь зубы, он замер на время, а когда она притихла, снова выскользнул и разрядился куда-то в траву.
Юля смотрела в темнеющее небо, на котором понемногу зажигались звезды, и неспешно приходила в себя. С каждым вдохом сердце замедлялось, и уже не выпрыгивало вон, грозя сломать ребра. С речки тянуло приятной прохладой, которая остужала разгоряченную кожу, в камышах копошилась речная живность – то ли выдры, то ли жабы, кто знает.
Алекс привалился к ее боку, перехватил рассеянный еще взгляд.
- Юля, - она коснулась указательным пальцем его губ, не давая сказать.
- Молчи. Пойдем лучше купаться.
Вода была теплой у поверхности, прохладной ближе ко дну, по ногам же то и дело проносились ледяные течения, но после одуряющего зноя такая водичка казалась Алексу приятной. Юля же, раскинув руки, лежала на воде, позволяя ленивому течению сносить ее вниз.