— Пригнись-ка. А лучше встань на карачки.
— З-зачем?
— Делай, что говорят! За мной.
Подползли к лежащему человеку; Пушкин перевернул его и устало прислонился к камню. Аркадий скорчился над ручьём; его вырвало. Француз не стал осуждать: при виде перерезанного горла у человека неподготовленного легко расстроится пищеварение.
Мягко повернув Аркадия к себе, спросил:
— Это он?
Стеклов, вытирая губы, замотал головой.
— Видел его прежде?
— Нет, — сказал Аркадий с глубокой усталостью в голосе.
Адъютантский мундир с аксельбантами — ах вот это кто у нас. Двое коней привязаны, третьего хотел напоить, и был зарезан. Кровь натекла изрядно, но ещё не свернулась… Двое коней…
— Ложись! — шёпотом крикнул Александр, прижимая Аркадия к земле.
Сапожник зарылся носом в траву. То ли он понял то же, что и Француз, то ли просто повиновался всему, стараясь не думать.
— Слушай, Аркаша, Рыул должен быть ещё здесь. С ним второй. Так что постарайся лежать тихо-тихо. Понял?
Аркадий молча дёрнул головой: как не понять.
А ведь он не врал, подумал Француз. Приехал сюда со мной, лежит рядом с мёртвым адъютантом, рискует — ради чего? Пушкин вынул из кармана ассигнации, не считая, протянул Аркадию.
— Здесь около сорока рублей. Все твои.
Стеклов, не поднимая головы, схватил деньги и завозился, пряча их. Обернулся и пропыхтел:
— Благодарствую.
— Тебя благодарю, дружище. Если вдруг что будет нужно — я в долгу не…
Голоса!
Из лесу со стороны башни приближались двое. Встать бы да рассмотреть, не видать ничего, кроме травы и стен.
— Аркаша, лежи здесь и не высовывайся. Если крикну «беги» — беги в лес, как только можешь дальше. Понял?
Кивок.
Пушкин беззвучно хлопнул сапожника по плечу и стал отползать к монастырю.
На разрушенных временем стенах проглядывали фрески: лики с жёлтыми блинами на затылках; посреди луга, бывшего некогда самым центром монастыря, можно было разглядеть каменный квадрат — основание лестницы; вокруг лежали кирпичи, составлявшие прежде не то стены, не то ступени. Всюду были лужи, — вода не уходила в землю, встретившись с фундаментом.
Спиной к стене, шаг, ещё один — окно. Отсюда можно было рассмотреть идущих.
Штабс-капитан — слишком далеко, чтобы подробно разглядеть мундир, но сомнений нет — это он. С ним крепкий мужчина в сюртуке, в цилиндре странной формы — очень низком, кажется, попросту мятом.
Кто из них Зюден? И почему они спокойно идут, в то время как адъютант лежит у источника?
Шорох заставил обернуться. Это Аркадий перекатывался, весь в грязи, от камня к кустам у стены, решив, вероятно, что там удастся укрыться надёжнее. Ничего, его пока не видно, пусть ползёт.