Однако никакой другой информации не было. Ни в книгах, ни в журналах, ни на сайтах ей не удавалось найти об этом ни слова. Впрочем, выходные данные на вырезке имелись. Не раздумывая, она бросилась домой, села на телефон и заказала билеты на несколько авиарейсов, которые, один за другим, должны были в конце концов доставить ее в Порт-Морсби, Новая Гвинея. Там-то, думалось ей, она найдет кого-нибудь, кто знает, где обитает это племя.
В реальности все оказалось несколько сложнее; однако три дня спустя она ехала на «Джипе» по джунглям Папуа, с водителем-переводчиком, по направлению к отдаленному ущелью, где обитал народ лингбакао. Дорога становилась все у́же и у́же, грязнее и грязнее, наконец превратилась в едва заметную тропку, так заросшую травой и кустарником, что им пришлось выйти из «Джипа» и идти дальше пешком.
Первым признаком того, что они недалеки от цели, стал рисунок на скале – огромное, подробное, явно законченное совсем недавно изображение человеческой руки. И вокруг него – множество мелких отпечатков ладоней, куда более старых на вид. Словно дети вокруг отца, подумала она, или король со своими подданными.
Или Бог и его церковь.
Словно завороженная, смотрела она на рисунок. Даже если бога-руки не существовало – что ж, здесь обитал народ, понимающий божественность руки, ценящий ее значение и важность. В этом она убедилась, когда они наконец пришли в деревню и старейшина встретил их словами:
– Ваш приход – честь для нашей общины. Мы всегда рады новым рукам.
Переводчик повторил приветствие по-английски. Затем она попросила перевести:
– Я тоже поклоняюсь рукам. Поэтому я здесь.
Выслушав переводчика, старейшина кивнул, улыбнулся и быстро заговорил на своем языке.
– Руки возделывают поле, – перевел переводчик, – руки охотятся на оленя, руки собирают плоды. Благодаря рукам мы вместе. Благодаря рукам мы живы.
Старейшина лингбакао сказал что-то еще и указал в дальний конец деревни.
– Бог живет там, – перевел переводчик. – В той хижине.
Хижина была крошечная, чуть больше складского навеса.
Она сама не знала, чего ждала. Должно быть, чего-то вроде иудео-христианского Бога: ощущения невидимого присутствия, перед которым люди падают ниц. Но никак не того, что бог будет физически жить в определенном месте!.. В нерешимости смотрела она на хижину, не понимая, чего в ней больше, возбуждения или страха.
Однако ради этого она приехала сюда – и вот, обернувшись к переводчику, попросила разрешения войти туда и увидеть бога.
Туземец снова выпалил несколько фраз, а переводчик перевел их одним коротким: