– Я сказал правду! – визгливо выкрикнул высокий матрос. – Я всегда говорю правду! Я сказал, что придет время, когда люди будут поклоняться золотым гробницам, полным мерзости и мертвых костей! Так в Библии написано! Так и надо верить, по Библии, как Бог учил! А не так, как вы учите, обманщики!
– Это мы-то народ обманываем?! – гневно воскликнул отец Митрофан. – Нет, это вы, сектанты, его обманываете. Что вы, что безбожники – одного поля ягодки, людей от Божией правды отвращаете. А ну-ка, Иоасаф, – обратился он ко мне, – принеси сюда Библию! Принес? А теперь, умник, покажи, где тут написано то, о чем ты говоришь? То-то же, что найти не можешь. Потому что нет тут таких слов. А есть вот что…
Отец Митрофан полистал книгу и вскоре нашел нужное место:
– Вот. «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты…»[84] Взгляни сам. Видишь, как на самом деле в Евангелии написано. Зачем же ты ради своей выгоды слова Спасителя сикось-накось перевираешь?
Высокий матрос глядел на него исподлобья и молчал. А потом вдруг опрометью бросился вон из храма. Тогда отец Митрофан подошел к раке святителя Иоасафа и поднял крышку. Матросы отпрянули:
– Вот это да! Как живой лежит!
– Теперь понимаете, что все они вас обманывают! – строго произнес отец Митрофан. – И этот сектант, и безбожники. А правда – вот она где! – с этими словами он показал на крест, венчающий соборный иконостас.
– Как не понять… теперь понимаем… простите нас, батюшка, – послышалось в ответ.
– Нам бы житие святителя почитать, – попросил рыжеусый матросик.
– Давно бы так! – обрадовался отец Митрофан. – Сбегай-ка за книгами, Иоасаф! Вот, возьмите все по книжке и прочтите. Да впредь не верьте всяким обманщикам. А теперь ступайте с Богом![85]
Матросы ушли, унося с собой подаренные книжки. Однако все мы понимали: в любой миг к нам снова могут нагрянуть незваные гости. Но уже не для того, чтобы спорить о вере, а просто чтобы надругаться над святынями, ограбить обитель, пролить нашу кровь. Они могут войти и в любой храм. В том числе в Свято-Николаевский, где служит мой отец. Защитит ли тогда его Бог?
Мне стало страшно за отца. И не в силах совладать с этим страхом, я отпросился у наместника и пошел навестить его, молясь по дороге, чтобы мои страхи оказались напрасными и я нашел отца живым и невредимым.
Я шагал по знакомым улицам, которыми мы с ним много раз ходили в Свято-Троицкий монастырь. Я знал здесь каждый дом… вот в этом выбеленном домике жила пожилая чиновничья пара, и у них на окне, над горшками с цветущей геранью, всегда висела клетка с канарейкой или щеглом. Но сейчас я не узнал этого дома, как не узнавал и домов на других улицах. Все окна были наглухо закрыты ставнями, а сами улицы выглядели пустынными. Так что мне казалось – я иду по вымершему городу.