Жара стояла невыносимая. Она давила на темя, жгла кожу сквозь темную ткань одежды и не давала нормально дышать. Хвала богам, королевская усыпальница находилась недалеко от дворца, в пределах его комплекса, иначе ни труп, ни провожатые долго бы не продержались.
Наконец процессия достигла прохладных сводов величественного сооружения, хранившего в своих недрах все поколения усопших монархов и их семей. Остановившись под сенью душистой яблони, люди окружили гроб, почтительно предоставив центральное место Базальду.
– Давайте почтим память усопшего… – Стандартные фигуры речи перемежались прочувствованными моментами, что создавало впечатление искренней печали сильного отца по пусть и слабому, но любимому отпрыску. – Он был хорошим сыном, послушным и преданным. К сожалению, такие уходят от нас первыми…
Слова лились рекой, мимика соответствовала содержанию, но Любу что-то смущало. Очень. Как будто король умело играет на публику. Приглядевшись повнимательнее, она заметила, что одна рука, та, которая не жестикулировала, покоилась в кармане брюк. Это придавало некоторую небрежность общему облику и намекало, что слова словами, но…
Увиденное покоробило Любу, и она потихоньку стала отступать к Корду. Тот нарочито заботливо поддержал вдову, всем своим видом показывая, что его действия мотивированы лишь простым человеческим милосердием. Наконец речь завершилась, тело торжественно отнесли в склеп, засунули в свежевыдолбленную нишу и отправились на поминальный обед. К счастью, традиции целовать покойника здесь не водилось, что позволило Любане избежать совершенно ненужных волнений. И без того она едва держалась на ногах и, судя по лицам и позам присутствовавших, больше всех переживала за Миральда.
По настоянию Корда в конце трапезы его величество официально объявил о невиновности принцессы Грэзиэны и о происках врагов, а также гарантировал дальнейшее покровительство. Естественно, Любе ничего не оставалось, как поблагодарить. И вот тут-то началась импровизация… незапланированная и малоприятная. Король выразил желание осуществить третий пункт «Соглашения о матримониальных намерениях», тот самый, который гласил: «Если по независящим причинам, как то: неизлечимая болезнь или смерть, принц Миральд Варокский не сможет заключить брак с принцессой Грэзиэной Дарийской, все его права переходят к главе рода Варокских». А поскольку они даже успели пожениться, логично будет повторить обряд, тем более что дева хороша собой и до сих пор невинна.
– Прошу прощения, ваше величество, – чуть не поперхнувшись от неожиданности, выдавил из себя Корд, – но ведь сейчас траур.