Встревоженная служанка тут же кинулась к кувшину с питьем и подала стакан с соком.
– Ваше высочество, пожалуйста, успокойтесь. Вот, выпейте, вам сразу полегчает!
– Спасибо! – Она приняла напиток и залпом его выпила. – Что ж ты сразу не сказала о похоронах? А я, ворона, совсем об этом не подумала.
Искреннее раскаяние охватило Любу. Да, она потеряла ощущение времени, да, более животрепещущие чувства заполонили сознание, но принц мертв, причем по ее вине, пусть вынужденной, но прямой.
– Дура! – простонала Люба. – Большая эгоистичная дура с дырявой головой и потерянной совестью!
Если в сок добавили успокоительное, то оно явно не подействовало. Она обхватила себя руками за плечи и затравленно посмотрела на служанку. Муки совести накатили так неожиданно, что она с трудом справлялась с эмоциями. Да, Брэгдан знатно расшатал ее психику, пусть она и держалась стойким оловянным солдатиком.
– Ваша светлость, – пугливо затараторила горничная в служебный амулет. – Пожалуйста, вы срочно нужны.
Не прошло и минуты, как Кордаван материализовался посреди комнаты. Взглянул на потерянную пичужку, удивленно приподнял бровь, на что горничная лишь недоуменно пожала плечами.
– Корд, – жалобно прошептала принцесса, – я такая тварь…
Он стремительно шагнул к Любе, укутал в теплых объятиях и вдохнул аромат, который узнает теперь из тысячи.
– Что ты, милая, – обеспокоенно прошептал Ворон. – Что случилось?
Служанка тактично удалилась из спальни, хотя уши так и зудели от любопытства.
– Миральд, – тяжкий всхлип, – я совсем о нем забыла. Убила и забыла! Понимаешь? – Судя по тону, истерика намечалась знатная.
– Посмотри на меня. – Корд слегка отстранился, не выпуская Любу из рук. – Ты сделала все, что могла, и даже больше! Я сделал все, что мог. Это судьба. Поверь, мы и так пытались отсрочить его смерть. Ты думаешь, это было первое покушение? Отнюдь!
Все это он страстно высказал в зовущие губы, а потом не выдержал и приник к ним, словно изголодавшийся по влаге бедуин. Отвлекая Любу, подавляя своей волей, не давая погрузиться в бездну ненужного самобичевания.
Она цеплялась за него как за спасительный буй, подвернувшийся в штормовом море. Корабль ее беспутной жизни давно утонул в его безжалостных волнах, и сейчас она барахталась, оглушенная, беспомощная, потерявшая ориентир. Хотя нет, вон он, черный Ворон – указующий перст. Прямо как у викингов, выпускавших этих птиц для определения близости суши и верного направления.
Глава 14
Корабли в море лавировали, лавировали…
Слегка пошатываясь от поцелуйной терапии, Люба шла впереди траурной процессии между королем и главным магом. Его величество галантно поддерживал несостоявшуюся невестку, показывая окружающим, что к смерти сына та непричастна. Безусловно, он знал и о ее роли, и о происхождении, и о том, как мужественно она преодолела узы кровного договора. Знал, но молчал. Более того, намеревался воспользоваться сложившейся ситуацией.