– В смысле? – подала голос Люба. – А король?
– Нет короля, – одновременно выдали оба. Корд с молчаливого согласия оппонента продолжил: – Преставился он, давно. От чрезмерных возлияний и большой нагрузки на сердце, – не сдержав ехидства, добавил: – Так и умер на одной из любовниц, чуть не придавив несчастную до смерти. Той потом пришлось память подчищать.
– Кто же тогда на троне?
Казалось, лимит изумления на сегодня исчерпан, ан нет, не весь.
– Мой младший кузен, – хмыкнул Ворон.
– М-да, – пробормотала Люба, вспоминая, как натурально тот трудится в поте лица. Судя по количеству любовниц, буквально горит на работе!
– Иначе Миральда убили бы на пять лет раньше, а страну в таком случае ожидал государственный переворот и неизвестно какой монарх.
– Вспоминая замашки Вилдара – страшно представить, – кивнула, соглашаясь, Люба. – Слушай, а ты разве как главный маг короля не знал о его существовании? – Она взглядом указала на призрачный череп.
– А он мне и не показывался, – жестко усмехнулся Ворон. – Слабоват, видимо, был, чтобы пробиться сквозь мою защиту.
– Да, тогда я не мог добраться ни до тебя, ни до Брэгдана, – обиделся Йорик. – Тем более твои действия не противоречили моей миссии.
– Ага, зато меня кошмарил по самое не могу, – пробурчала Люба. – Доставал во сне проклятым замком, в который меня влекло, как муху на мед. А оно мне надо было? Я тебе сто раз еще тогда сказала, что хочу домой, к дочке!
Истеричные нотки, прорвавшиеся под конец, испугали супруга. Он прижал ее еще сильнее и принялся оглаживать через одеяло.
– Разве у Миральда был такой сильный дух? – перевел разговор в менее волнующее русло Ворон. – Он ведь даже слова поперек вставить не мог, да и магией никакой не обладал. С чего вдруг такие глобальные перестройки?
– Да, у мальчика была слабая душа, но именно она помогла мне выйти на новый энергетический уровень.
– Та самая мышка, без которой не вытягивалась репка, – выдала Люба непонятную для собеседников фразу. Другие сказки, иной менталитет, а ситуации похожи. – Посадил дед репку, и выросла репка большая-пребольшая…
Сначала Корд подумал, что любимая слегка помутилась рассудком на фоне стресса, однако, дослушав сказку до конца, задумался. Надолго.
– Ты ведь не дашь ей уйти? – неожиданно спросил он у черепа.
– Она сможет уйти, только если ты останешься, – взял за жабры инфернальный интриган.
Сердце совершило кульбит и упало в пятки. Да, Люба жутко тосковала по дочери, да, сама хотела жить, желательно – долго и счастливо, вот только теперь в это уравнение входил один несносный клювоносый тип. И без него уже никак, разве что на живую отрезать кусок сердца и отдать этому проклятому черепу. Чтоб он подавился!