– Чему именно? – меланхолично спросила она. – Технике? У няни. Колорированию? Это моя душа, – грустно усмехнулась Люба, глядя на темные тона. – Какая есть.
– Плачущая, – не спросил, а констатировал главмаг. – Когда вы планируете вернуться ко двору?
– А надо? – Вопросом на вопрос не отвечают, но она надеялась, что ее слова поймут правильно.
– Смотря кому, – столь же туманно ответил главмаг. – Прогуляемся?
– С удовольствием.
Компаньонка, и до того сидевшая как на иголках, тут же подскочила. Опекун решил не нагнетать обстановку своим присутствием, предполагая, что и без него девчонка ничего лишнего сказать не сможет – договор не позволит. Полунамеки же к делу не пришьешь, да и Ждара в случае чего вмешается, а слушать разговор через амулет куда удобнее, чем зябнуть на ветру.
Накинув на плечи плащи, троица вышла на улицу. Люба отметила, что специфический антураж внутреннего убранства замка ничуть не удивил Корда, как будто он уже бывал здесь когда-то. Подметив сей любопытный факт и присовокупив его к предыдущим наблюдениям, Любаня поняла, что этих двоих связывает куда больше, чем обычная вражда людей из противоположных лагерей.
– Как вам? – с нескрываемым любопытством спросила псевдопринцесса, когда перед ними в какой-то паре шагов открылась суровая бездна.
Ждара предупредительно шикнула, держась подальше от обрыва.
– Жутковато, – честно ответил Ворон. – И как вы решились? – еле слышно спросил он, непрозрачно намекая, что в курсе ее попытки шагнуть вниз.
– Не от хорошей жизни, поверьте, – так же шепотом ответила Люба и прямо, не скрывая горечи, взглянула главному магу в глаза.
Море шумело, чайки кричали, говорили собеседники тихо, поэтому магиня не услышала последнюю часть разговора. Впрочем, не расслышал ее и Брэгдан, несмотря на расширенные функции артефакта, – по тем же причинам.
«Что же с тобой случилось, девочка?» – В который раз задался вопросом Корд, взглядом вопрошая об этом собеседницу.
В ответ она сжала его руку, так, чтобы никто не смог этого увидеть, и с силой сдавила пальцы. До хруста в костях.
Когда последняя ниточка заняла свое место, Любу охватило потрясающее умиротворение. Вода с панно словно вымыла, растворила горечь и боль, скопившиеся за последнее время. Казалось, будто мастерица оставила частичку себя в своем творении. Не самую лучшую, но самую болезненную. Конечно, она ничего не забыла, но воспоминания подернулись сизой дымкой, отгородив сознание от эмоций, но оставив жизненный урок.
Вот такая обновленная Любовь и вернулась обратно в Кординию, чтобы взять быка за рога и таки выйти замуж за этого несчастного принца, чего бы ей это ни стоило!