Она развязала нитки, которыми бумага была привязана к кастрюле, ловким движением достала из нее кусок тыквы: желто – коричневый, маслянистый, сладко пахнущий.
Дымок мгновенно поднялся на лапы, судоржно глотнул, яростно и резко крутнул хвостом: «Ой, как мне приятен этот кусочек. Прямо так и просится сам в рот».
Бабушка Люба держала такой лакомый кусок тыквы в руке, рассчитывая на прыжок пса. Она и не думала, что Дымок поведет себя не так, как ведут обыкновенные невоспитанные дворняги.
Дымок застыл. Замер. Только желваки ходили по всему телу.
– Ну что ты, Дымок, прыгай, – начала уговаривать старушка, – это же чепуха для тебя, такой маленький прыжок.
Дымок не реагировал. Интригующе все уставились на него. И только я внутреннее торжествовал, понимая, почему собака не двигается – Дымок ждал моей команды. Я не торопился ее подавать – пес должен посмотреть на меня, своего кумира, своего лидера. Выделить меня среди всех. Подчеркнуть, что у него только один хозяин.
И вот Дымок, как полагается преданному псу, выждав благоприятную паузу, повернул голову ко мне. Взгляд молящий, просящий: «Мой мальчик, поторопись. Мой живот весь в бурях, там один голод гуляет. И такой буйный». Конечно, я не стал ждать. Я не был самовлюбленным эгоистом. Я был сострадателен к чужим печалям и просьбам. Понимал, спасение одной собаки от голода не изменит мир. Но мир несомненно изменится для этой одной собаки, моей любимой собаки, моего Дымка – еще больше поверит мне.
– Дымок! Возьми! – слова я произнес медленно, растягивая внутренне удовольствие от своей минутной славы. – Только медленно!
Дымок прыгнул легко, пружинисто взлетело тело, сверкнув в лучах оседавшего солнца тонкой серой тенью. Быстрым, но мягким движением губ, он захватил в пасть кусок тыквы и опустился на землю. Одним крупным глотком отправил кусок в рот. Затем с наслаждение провел языком по губам, подбирая остаток.
И, будучи благодарным псом, несколько раз провел носом по ногам старушки. Все присутствующие в саду оживленно захлопали в ладоши.
Приняв от бабушки Любы стеклянную банку с клубничным вареньем и кастрюлю с тушеной тыквой, я поставил их на стол рядом с напитком. Стол преобразился – стал более торжественным, праздничным.
– Всем привет! – голос неожиданно появившейся Настюшко – брюшко заставил всех вздрогнуть. – А вот я и моя мама.
Она познакомила свою маму Зину с гостями. Особенно было отдано предпочтение собаке. Настюшко – брюшко и ее мама наклонились к нему, ласково играюче потрепали его за уши и угостили, как им показалось незаметно от меня, карамелью «Дунькина радость».