Тем не менее слова Чумакова Андрея не успокоили. Поганое местечко, думал он. Очень даже гнусное. Чует сердце, беда будет! Конечно, я не суеверен, но все же… Ведь и в работе профессиональных сыщиков интуиция играет не последнюю роль.
Надо заметить, что Кочерыжкин с детства увлекался детективной литературой. Мать его работала заведующей книжным магазином и исправно доставляла любимому сыну все по данной теме.
В настоящий момент Андрею вспомнилась Собака Баскервилей Конан Дойля, хотя дом деда Чумакова ни в коем разе не напоминал замок, да и болота поблизости не наблюдалось.
— Пришли, — выдохнул Николай и завопил истошным голосом: — Де-е-е-ед!!!
— Зачем так орать? — поморщился Репин.
— Он глухой. Д-е-е-ед!!! Фу, черт, не слышит, старый пень. Д-е-е-ед!!!
На крыльце появился хозяин дома. При виде его Кочерыжкин вздрогнул худая сгорбленная фигура, впалые щеки, мутные глаза, крючковатые пальцы, натуральный маньяк-убийца.
Придется постоянно быть настороже! — подумал Андрей.
— Внучек приехал, — сказал убийца. — С друзьями, проходите, детки!
— Как его имя-отчество? тихо спросил Петр Звягин.
— Александр Петрович. Впрочем, называй как угодно, все равно не услышит!
В доме было сумрачно, неуютно, пыльно. Старик явно не отличался любовью к чистоте.
— После смерти бабки он редко делает уборку, — пояснил друзьям Николай.
— Ничего, не графья, — ответил Звягин. — Кстати, не мешало бы с дороги перекусить да выпить по капельке.
— Тащи закуску! Мы бухло привезли! — заорал в ухо предку Чумаков.
Лицо деда оживилось, в глазах полыхнуло дьявольское пламя, и он принялся суетливо накрывать на стол. По маленькой не получилось, и к двенадцати ночи уговорили весь запас.
Все, кроме Кочерыжкина, едва пригубившего свой стакан, пришли в настолько хорошее настроение, что с трудом доползли до кроватей. Дед Чумаков устроился на печке. Воцарилась гробовая тишина.
Ночью Кочерыжкин почти не спал. А если и задремывал слегка, то сразу просыпался, напряженно прислушивался. Мерещилось Андрею, будто зловещий дед Чумаков со светящимися, словно раскаленные угли, глазами подкрадывается к нему, замахивается топором. Однако ничего не произошло, и спустя целую вечность наступило утро. После бессонной ночи Кочерыжкин чувствовал себя довольно скверно, но его товарищам было еще хуже. Пробуждение их сопровождалось болезненными стонами, охами, жалобными причитаниями. Господи, как же мне хреново, прохрипел Петька Звягин, глядя на товарищей покрасневшими заплывшими глазами. У нас ничего на лечение не осталось? с надеждой спросил Зубрин. Витька Репин поднялся, подошел к столу, сосредоточенно оглядел каждую бутылку, затем подсчитал общее количество и в отчаянии всплеснул руками.