Мира, остынь, – услышала я голос Виолы, еще одной моей змеечки. – Он гей.
Гей?! Вздохнула, ну и ладно. Не везет в любви, повезет в дружбе. Я сменила взгляд на доброжелательный, препод вздохнул с облегчением.
– Итак, дорогие ведьмочки, – начал он. – Сейчас мы с вами отправимся в тихое милое место, где сможем спокойно заняться самопознанием.
Он махнул рукой на стену, в которой был открыт портал.
– Прошу!
Я первая подошла, осмотрела его, и смело шагнула вперед, затем чуть отошла от точки выхода и замерла. Мы находились на возвышенности, которая была усыпана зеленью. Под ногами ощущалась мягкая молодая травка, по бокам возвышались деревья, на земле лежали пуфы, а вререди... Впереди было море. Голубое бескрайнее волнующее море. Оно внушало чувство спокойствия и умиротворения. Дул теплый бриз, который кокетливо поигрывал моими волосами, даря поцелуи в щеки, лоб, нос. Одежда развевалась позади, как парус. Я побежала вперед к самому краю, раскинула руки и засмеялась. Тем временем стали появляться остальные девочки и преподаватель. Он велел нам сесть на пуфы, а затем сказал:
– Мое имя – Ламиаль Гамони, запомните, ударение в фамилии на второй слог. Можете звать меня как угодно, – он улыбнулся. – Хоть пупсиком. Конечно, ректор, – мечтательный вздох, который тут же подхватили ведьмочки под мое фырканье, – сказал, что бы я помнил про субординацию...
Я снова фыркнула. Ага, знаем мы эту даму!
– ...но мы сейчас, вроде как, и не в академии, поэтому можно немного похулиганить, – он хитро улыбнулся. – Как думаете?
Все массово закивали, а потом начался рай... Мы сидели на пуфах в удобной для нас позе и прислушиваясь к природе старались почувствовать ее, пропустить через себя, передать ей все свои эмоции, свои чувства. Нам было сказано стараться заглянуть внутрь себя, узнать своя «Я», свою сущность, договорится с ней. В общем, как уже было сказано, пара была отпадной. После нее девчонки захвалили меня, говоря, что если бы не я, они бы так и не узнали какой замечательный предмет эта «Медитация»!
А дальше снова полетели дни. Мда... «Летели дни, кружась проклятым роем, вино и страсть терзали жизнь мою». Ха-ха, особенно «страсть» и «вино» – это про меня. Но если без шуток, все было как обычно, я избегала ректора, как могла. Забила на его симпатию ко мне, если ее ни чем не подогревать, она сама исчезнет. Как говорится, с глаз долой из сердца вон. Аморту я активно пихала Аду, которая никак не впихивалась! Чего уж я только не делала! Мой мозг до сих пор прибывает в нокауте от того, насколько я его напрягала для изобретения «случайных» ситуаций, с помощью которых ректор и воздушница могли бы сблизиться. Приятной новостью для меня стало то, что засос и метка исчезли. Да-да. Конечно, на счет метки я не очень уверена, но будем надеяться на лучшее. Я попросила Арнольда просканировать мою шею на наличие посторонней магии, и он сказал, что ничего нет, при этом подозрительно спросил, с чего бы мне проверять это. Я отмахнулась, брякнув, что еще не такое сумасбродной ведьмочке в голову может прийти.