Они довольно много ездили в этот день, и радио в машине Леннарта ни разу не дало о себе знать. Но теперь, когда Леннарт связался с отделом чрезвычайных ситуаций в Кальмаре, оно не умолкало ни на минуту. То и дело сквозь треск помех пробивались отдельные фразы – на каком-то тарабарском языке, потому что ни одной из них Юлия расшифровать не могла. Но Леннарт, похоже, все понимал.
– Патрули с собаками, как всегда, запаздывают, – сказал он. – Кинологи, что с них взять… Но вертолет скоро появится.
– Когда?
– Через несколько минут. С инфракрасной камерой, – добавил он.
– Инфракрасной?
– Ну да. Камера ночного видения. Реагирует на все, что теплее окружающей среды. На телесное тепло, к примеру.
– Здорово, – с притворным энтузиазмом сказала Юлия. Спокойнее ей не стало.
Она все время смотрела по сторонам, но в половине седьмого уже было темно, как ночью. Она даже не могла определить, по какому участку шоссе они едут.
– Вечно этот Герлоф… что мне, запирать его прикажете? – раздраженно заявила Буэль.
Но беспокойство Юлии очень быстро передалось и ей. Она послала людей по маршруту автобуса – не сидит ли Герлоф на какой-нибудь из остановок.
Леннарт, поначалу совершенно спокойный, тоже сообразил, что дело серьезное.
Он связался по радио с дежурным офицером полиции в Боргхольме.
Несколько коротких телефонных разговоров – и ему удалось вычислить водителя автобуса, на котором ехал Герлоф. Тот уже делал обратный рейс из Бюкселькрука в Боргхольм. Разговор с ним мало что дал. Он не запомнил Герлофа. Единственное, что водитель знал точно, – две остановки по требованию до Марнеса и еще три на отрезке от Марнеса до Бюкселькрука. Несколько раз повторил: две и три.
В начале седьмого Леннарт и Юлия сели в машину и поехали искать. Все три машины дома престарелых тоже включились в поиски. Буэль осталась на телефоне.
Дождь не прекращался. Они поехали на юг от Марнеса, хотя никакой уверенности, что Герлоф не проспал и не вышел где-то уже по дороге в Бюкселькрук, у них не было.
– Ничего же не видно… – почти прошептала Юлия.
Собственно, и смотреть не на что – в этот холодный и дождливый вечер на дороге было пусто. Темные канавы, кусты, вдоль обочины воткнуты палочки с катафотами. А за ними – еле различимые силуэты кустов и деревьев.
Заскрипело и захрипело радио.
– Вертолет в воздухе, держит курс на Марнес.
На этот раз она поняла – наверное, потому, что ждала именно этих слов. Это их единственная надежда.