А потом Фьялбъёрн, обняв влажное от любовного пота девичье тело, сам такой же мокрый и горячий, заглянул еще раз в полуприкрытые от усталости и неги глаза на осунувшемся лице. Заглянул с внутренней тревогой… Потянувшись к нему, обнимая за шею, Йанта улыбнулась ясно и открыто, выдохнула, опускаясь щекой на его плечо.
— Моя… — шепнул ей Фьялбъёрн, любуясь линиями разомлевшего тела, бисеринками пота на безупречной, золотисто светящейся в полумраке коже.
— Вот тебе и мучиться, — пообещала его ворожея.
Приподнялась, коснулась губами губ Фьялбъёрна в легком нежном поцелуе и опять опустила голову ему на плечо.
Смоляной шёлк тёк сквозь пальцы Фьялбъёрна, мягко грел ладонь, так и звал сжать руку, чтобы в очередной раз убедиться, что это не сон. Йанта дышала тихо и спокойно, обнимая драуга, прижимаясь щекой к плечу. Интересно, она хоть шевелилась ночью? Или как заснула, так и всю ночь проспала?
Не прекращая поглаживать девушку по волосам, Фьялбъёрн смотрел на тёмный потолок. Ему сна требовалось куда меньше, чем живому человеку. Раньше мог и неделями не спать, но теперь, согретое чужой жизненной силой, тело вспоминало, как быть живым. А все ворожея… Сейчас бы разбудить и заласкать, повторить вчерашнее, сделать так, чтобы громче просила не останавливаться.
Драуг вздохнул, губы сами искривились в ухмылке. Не выдержит же. Да ещё и обидеться может, что ярл не в состоянии придумать ей занятия поинтереснее.
Фьялбъёрн коснулся губами виска ворожеи. Та улыбнулась во сне и прижалась крепче. Нарочно, что ли? Нет, не удержаться.
Он осторожно отвёл руку от волос Йанты и запустил её под подушки. Пальцы тут же нащупали гладкий гребень — подарок Вирвельвина. Ещё вчера он его сюда сунул, думал подарить вечером, только после ярмарки не до того было.
Стараясь не разбудить девушку раньше времени, Фьялбъёрн поднёс гребень к кончикам смоляных прядей и начал мягко их расчесывать. С каждым разом приходилось подниматься всё выше и выше, сквозь чёрное море завитков, разметавшихся по плечам и одеялу.
Йанта тихонько выдохнула и приоткрыла глаза. Полежала, не шевелясь, потом обняла драуга за шею и провела носом по скуле.
Фьялбъёрн улыбнулся, рука с гребнем замерла.
— Как спалось?
Ворожея довольно выдохнула и снова прикрыла глаза, вставать ей явно не хотелось.
— Хорошо. Только мало. Я бы ещё немного…
— Это можно, — благодушно разрешил Фьялбъёрн, наклоняясь к губам девушки.
Та лениво ответила на поцелуй, еще теснее прижавшись всем телом. Ворожея казалась бессовестно горячей, такой разомлевшей и желанной, что драуг не выдержал и обнял ее обеими руками, не давая отодвинуться.