А потом Торвар утешил его невесту. И Гудрун смирилась, забыла… Ведь жизнь продолжается, а Торвар и раньше был ей люб, она просто не знала, насколько он лучше Биргира. И все пошло бы своим чередом, если б не три вещи…
— Обида Биргира? — подсказал кто-то Йанте, переводящей дух.
— Да, — кивнула она. — Обида и ненависть. Биргир люто ненавидел убийцу, только добраться не мог, тот хорошо понимал, кого ищет убитый, и по ночам из дома не показывался. А обиделся Биргир на Гудрун. Он ведь выдержал этот месяц без хмельного, честно выдержал. День его смерти — это был последний день спора. А варежки с носками она ему так и не связала — не поверила в его старания доказать свою любовь. Глупо… Но у мертвых своя правда. Биргир попросил… Пусть Гудрун свяжет ему варежки. И принесет на могилу. Он не встанет, конечно. Уже не встанет. Но обещания надо выполнять. И… пусть помнит его — он тоже просил. Она обещала стать его женой и любить вечно. Он дает ей свободу, но пусть первого сына назовет его именем. Самому Биргиру путь в дружину Гунфридра закрыт, но, может…
Она осеклась. Слезы потекли по щекам неудержимо, и она не стыдилась их, оплакивая молодого воина, погибшего так бесчестно и несправедливо. Бъёрн обнял ее за плечи, привлек к себе, и люди вокруг отступили немного.
— Вот, значит, как… — слышала она. — Торвар… А ведь и сегодня не пошел… Ну, ничего, погоди…
Люди Маархаллена шумели, а Йанта стояла, едва держась на ногах, но чувствуя, как огромный груз свалился с ее плеч.
— Он остался там? — негромко спросил драуг, и все снова притихли.
Йанта кивнула. И добавила, почему-то посмотрев на снова вынырнувшую из тучи луну:
— Я предлагала похоронить его в море. Сказала, что он же был убит. Все равно что в бою, просто предательски. Но Биргир… Он ответил, что хочет искупить свой грех. Он недостоин дружины Гунфридра за все, что сотворил. Он сказал, что будет спать, вечно спать. Но если на остров придет враг… или кто-то снова убьет друга или родича… Биргир… Он поднимется из могилы. И станет защитой и последним правосудием Маархаллена. Правосудием для мертвых.
— Достойная служба для воина, — уронил драуг.
Йанта опять кивнула.
— Пойдем, а? — сказала она Бъёрну, а получилось так, что всем. — Я так замерзла…
— Пощадите, господин дроттен, — сказала Йанта, улыбаясь почти с той же легкой любезностью, что и в начале этого дурного вечера. — Признаться, разговор с вашим бывшим подданным выдался не из простых. Мне бы отдохнуть, а то глёг завершит то, что не вышло у нежити, и «Гордый линорм» останется без ворожеи.