— Добрый день, — обратилась я к ней, — не подскажите, здесь проживает Дробышева Нина Николаевна? — она усмехнулась как-то странно.
— Вы Нину ищете? Давайте присядем на лавочку. Пойдёмте в тенёк. Передохну с вами. Раньше считала, что рынок рядом находится. А вот с возрастом так и кажется, что расстояние от дома до рынка увеличивается и увеличивается. Раньше казалось всё под боком, — стала она по-старчески причитать.
— Вам некому купить продукты, раз сами ходите в такую жару? Вы одиноки? — поинтересовалась я.
— Что вы! И дети, и внуки есть, приносят, покупают. Но это я так расхаживаюсь. Чем ближе к смерти, тем больше жить хочется. Вот я и хожу по рынку вместо зарядки. А то похороны нынче дорогие, а поживу ещё немного вдруг подешевеют, — пыталась она пошутить, — так вы Нину ищите? Она уже давно здесь не живёт. Поменяла свою квартиру с доплатой. Наши квартиры теперь в цене. Мои сыновья тоже мне всё предлагают с ними жить, а квартиру продать. А я не соглашаюсь. Осталось уже немного. Говорю им, чтобы дали дожить в родных стенах. Я тут родилась, почитай одна из старожилов и осталась. Все, кто разъехался, кто помер.
Мне часто приходится слушать стариков. Почему-то любят совсем незнакомые люди рассказывать мне о своей жизни. Я уже не удивляюсь, когда на улице меня может остановить старичок или старушка и после невинного вопроса начать рассказывать историю своей жизни. Мне неудобно их перебивать, стараюсь дослушать исповедь до конца, иногда в ущерб своему времени и делам, потому что понимаю, раз открывают незнакомому человеку на улице свою душу, значит, дома им приходится разговаривать со своими стенами. А так поговорят и на сердце им легче станет. Денёк другой прибавят к своему жизненному ресурсу. Зато потом, как они благодарят, за то, что их выслушали. Сколько добрых пожеланий на меня сыпется.
— Сейчас в доме почти все приезжие. Все богатые. Вот и Нина поменяла квартиру в обмен на меньшую площадь с доплатой. Только сейчас ей больше бы дали, а это было, — старушка усиленно перебирала года в памяти, — как раз после приезда её внучки. Да, да…
— Значит, внучка у неё есть? — спросила я старушку. Она усмехнулась.
— А вы, собственно, откуда, а то я болтаю, болтаю.
— Я подруга её дочери Людочки, — старушка, чуть не подпрыгнула на лавочке, поворачиваясь ко мне.
— Да что вы говорите? Людочка! Нашлась? А я всё вспоминала её. Не поверите, такая девочка хорошая была. Всегда вежливая… Как она? Где она?
— К сожалению, Людочка умерла, — не стала я объяснять старушке все подробности из жизни Люды, — вот я и приехала сообщить её матери, что дочери уже нет. Скоро сорок дней, может, помянет её.