— Так от кого она ждала ребёнка? — спросила я её.
— От того, кто подарил ей один алмаз.
— Понятно… — тихо сказал Никита.
— Да ничего вам не понятно. В то время туда, сюда возили такие сокровища, что этот алмаз, просто безделица по сравнению с тем, что вывозилось отсюда или приобреталось там.
— Не будем отвлекаться, ближе к ребёнку, известно кто его отец? — спросила я.
— Известно. Только надо было знать Нору. Она могла закрутить голову любому мужчине. Так и там вышло. Она много не говорила о нём, но это был иностранец и человек солидного возраста и положения. Он искренне полюбил Нору. Но связать жизнь с ней не мог. Тем более признать ребёнка. Этот алмаз он ей подарил в качестве отступного. Лев Борисович, наверное, догадывался о шашнях Норы, потому, что резко прервалась его командировка, и они вернулись в Москву, где он сразу заставил Нору развестись с ним. Но об алмазе он ничего не знал.
Нора на развод согласилась, но попросила его разрешения оставить ребёнку после рождения его фамилию и отчество. Знаете, думала, что может в будущем заслуги Льва Борисовича пригодятся. В определенных кругах эта фамилия тогда что-то, да значила. Никто не думал, что произойдёт то, что произошло со страной. После развода, ей не на что было жить. Она решила продать алмаз. Хорошо, что хотя бы в этом она меня послушала и доверила продажу камня мне. Я боялась, что нас всех убьют из-за него, если она только обмолвится о таком сокровище. Мы о нём даже маме не говорили. Ведь Нора вернулась к нам с мамой, в эту квартиру. Я обратилась ко Льву Борисовичу. Я надеялась на его порядочность и ум. Связалась с ним, и мы договорились о встрече. Когда он увидел алмаз, он некоторое время сидел в задумчивости.
— Мне очень неприятно, что Нора скрыла факт появления у неё алмаза. Я не знаю чем смогу вам помочь, — сказал он мне.
— Лев Борисович, но Нора сейчас в таком положении, что ей необходимо иметь хотя бы какие-то средства. Я думаю, у вас есть связи, помогите его реализовать…
— Вы не понимаете, что говорите, — ответил он мне, — я, извините, не родственник Брежнева. Да, я уже не молод, я много пережил и видел и мне хочется дожить спокойно свой век, а не быть убитым из-за бриллианта. Я не ювелир, но в этом деле, что-то понимаю, поверьте мне. Я не могу его кому-то предложить. Поищите сами покупателя.
Но я просила его чуть не на коленях. Потому, что понимала — он — это последняя инстанция, кому я смогу предложить алмаз. Как только разнесётся весть о том, что у нас есть такое сокровище, а она разнесётся, стоит мне его показать хотя бы одному ювелиру, не будет не его ни нас. Сразу найдутся желающие избавить нас от него. Через некоторое время, после моих весомых доводов, Лев Борисович, согласился мне помочь. Но только предложил свои условия.