— Осёл ты старый! Кобель хвостатый! — разошлась Маша.
— Надо было поступить с тобой как с ней, попользоваться, да забыть. А ты бы с дитём мучилась всю жизнь. У тебя мать-то в отличие от Людки алкашка! Не помогла бы, не прикрыла бы позор, как её мамаша. Как живот появился у дочери, со школы её забрала, в деревню к родне своей отвезла. А как родила Людка, так тётка подкинула выродка в детский дом! — я чуть не влетела в комнату. Как я чувствовала, я так и знала, что попала в точку, когда подумала, что Люда узнала тогда в Никаноре своего отчима! — подлец, мерзавец! Ребёнка, получается, с десяти лет мучил! — но я вовремя себя сдержала. Решила послушать, что ещё может выложить этот негодяй.
— И не жалко? Твоё же дитя! — ответила ему Маша.
— Жалко? Ха-ха-ха! — противно засмеялся Никанор, — кого жалеть? Был бы пацан — мужик! А то ещё одна тварь родилась!
— Ну, ты и урод!
— Я урод? Это вы все швали подзаборные, вас всех надо топтать, топтать! Душить! И тебя надо душить, — говоря это, Никанор в ярости затопал ногами и начал бить тростью о пол.
Но потом, услышав, какие-то непонятные шумы и возню, я рывком открыла дверь и подскочила к сопротивляющейся Марии, приставив электрошокер к шее Никанора. Раздалось негромкое жужжание, и грузная туша мужчины упала на ковёр перед креслом, на котором сидела Маша, крепко сжимая древко трости Никанора. Ею он пытался надавить на горло девушки.
— Машка, да что же они всё на твою худую шею покушаются? Дыши, дыши! Отпусти ты эту чёртову палку! Баба Лиза! — кричала я, выводя Машу из кабинета, — принесите скорее воды! Этот, — я кивнула на лежащего, на полу Никанора, — ещё не скоро очухается. Я всё записала на мобильник, Машуня. Доказательства у нас в кармане!
Усадив бедную девушку в гостиной на диван, я позвонила полковнику.
— Вадим Петрович, срочно приезжайте с опергруппой! Да не ко мне к сектантам, мы здесь! Мы с Машкой Никанора арестовали! Да ты не возмущайся полковник. Я свидетель, я всё слышала, и Машка тоже, это он убил Людмилу! Этот осёл хвостатый, такое рассказал! Я всё записала на мобильник. Всё ждём. Не-ет! Он нам не навредит, я его электрошокером уложила надолго!
Я отключила телефон, чтобы не слышать криков возмущения полковника. За окном слышалась громкая перепалка двух мужчин. Мы не заметили, как Никанор отошёл от удара моего оружия и, минуя комнаты, в которой мы находились, улизнул во двор, где стоял его «Мерседес».
Мы с Машей выскочили во двор.
— На всё нужен опыт, мне ещё не приходилось пользоваться шокером, — посетовала я, выбегая во двор Маше, ещё кашляя, следовавшей за мной.