Опытный глаз художника мгновенно определил ювелирную работу мастера-краснодеревщика, вызывавшую огромное восхищение. Мариэтта любовно провела рукой по гладкой поверхности выпуклой крышки, и пальцы нащупали маленький золотой замочек и ключик. Она обожала эти старинные бюро с секретами. Мариэтта не задумываясь вставила ключик в замок и откинула резную крышку.
В ту же секунду девушка поняла, что любопытство завело ее туда, куда заходить не следовало. Все предметы, аккуратно разложенные по ящичкам, были слишком красивыми и женственными и не могли принадлежать мужчине: блокнот в мягкой обложке персикового цвета, элегантная серебряная ручка, очки для чтения в оранжевой оправе, деревянная шкатулка с перламутровой инкрустацией для безделушек, небольшая серебряная шкатулочка с орнаментом из черни. В другом ящике лежала небольшая стопка книг в жестких переплетах, а под ними – серебряная фоторамка лицом вниз.
«Не смей смотреть», – приказала себе Мариэтта. Но рука уже перевернула рамку, и она увидела свадебную фотографию, на которой был изображен гораздо более молодой Нико в профиль, с восхищением взирающий на потрясающей красоты золотоволосую женщину в свадебном платье и фате.
Неожиданно внизу хлопнула дверь, послышались шаги, и сердце Мариэтты ушло в пятки, когда она увидела в окно Нико, вбегающего на террасу. Запыхавшийся, в футболке с пятнами пота, коротких шортах, открывавших длинные мускулистые ноги, он выглядел так сексуально-притягательно, что Мариэтта ощутила, как внизу живота запорхали бабочки.
Через секунду раздался его голос:
– Мариэтта?
Она вздрогнула и посмотрела на фотографию, которую все еще держала в руках. Дрожащими руками она аккуратно положила рамку на место. Время было упущено, она не сможет быстро опустить крышку и запереть бюро, рискуя повредить антикварную вещь.
Мариэтта сложила руки на коленях и судорожно сглотнула. Она нарушила границы дозволенного, но без злого умысла. Это небольшой проступок, пыталась она убедить себя.
– Я у вас в офисе, – откликнулась она.
Стоило ему войти, как по его лицу она немедленно поняла, что он увидел открытую крышку бюро. Его ноздри раздувались, губы сжались в тонкую полоску, он оцепенел, подобно каменному идолу, и зловеще молчал.
Сердце набатом стучало в груди Мариэтты.
– Нико, простите меня, – начала она скороговоркой, – я зашла в кабинет, чтобы воспользоваться телефоном, я позвонила и хотела уйти, но вдруг увидела это великолепное бюро, я подъехала поближе, чтобы получше его рассмотреть… Я… я не подумала.
Он продолжал буравить ее суровым взглядом, не произнося ни слова.