Решив, что подобная героическая стойкость должна быть непременно вознаграждена я, прежде чем попрощаться со своим провожатым, лучезарно улыбаясь, помахала ей рукой:
– Доброе утро, миссис Кларк! Как поживаете? Я только что говорила господину полицейскому как же счастлива, что мы с вами теперь соседи! Ах, Гейб, – я повернулась к мужчине изо всех сил старающемуся сохранять серьёзный вид, – миссис Кларк – святая женщина! Видел бы ты, как она несмотря на поздний час бросила все свои дела только для того, чтобы от имени всех жителей поприветствовать меня в этом гостеприимном городке!
Закусив губу, чтобы не расхохотаться коп, не глядя на женщину коротко кивнул, давая понять, что всё сказанное мной – чистая правда. Я же, воодушевлённая его поддержкой и нелепым видом застывшей от удивления соседки, жизнерадостно продолжила:
– Заходите в любое время, дорогая, можете не стучаться, наши двери всегда открыты для вас!
Гейб не выдержал. Прыснув в кулак он, сделав вид что закашлялся, всучил мне велосипед и поспешил ретироваться, пока своим хохотом не испортил мне всю игру.
– Потаскуха! – донеслось до меня с балкончика.
– И вам не хворать! – продолжая улыбаться я послала в обратном направлении воздушный поцелуй и, оставив подаренный велосипед на крыльце, вошла в дом.
Не успела я войти внутрь, как мне под ноги полетел мохнатый клубок, кубарем скатившийся с лестницы. Обнюхав меня со всех сторон и не учуяв ничего подозрительного он, довольно урча, потерся о мои ноги.
– Привет, Уилли, – я ласково почесала его за ушком, – скучал без меня? Пойдём, я угощу тебя завтраком.
Но, как выяснилось, меня уже опередили. Несмотря на внешнюю строгость, миссис Файнс оказалась кошатницей в душе. Едва проснувшись, она позаботилась о том, чтобы синеглазый пушистик чувствовал себя на её кухне максимально комфортно. Чего нельзя было сказать обо мне, и с чем я, собственно, собиралась бороться.
Убедившись, что кот вполне доволен своим пребыванием в провинции, я начала подниматься в свою комнату, чтобы принять душ, когда разминулась на лестнице с ещё окончательно не пришедшим в себя Дюком.
Полностью одетый, но несколько помятый после вчерашнего возлияния он, не удосужившись поздороваться со мной, торопливо сбежал вниз, крикнув на ходу миссис Файнс:
– Нэн, я уже ухожу.
– Доброе утро, Дюк, – я старалась, чтобы мой голос звучал как можно более приветливо.
– Иди ты…
Хам! И как с таким найти общий язык?
– Дюк, а завтрак? – в холле появилась миссис Файнс, торопливо закручивая бумажный пакет.
– Не хочу. Пока!
Так, кажется, у меня появился повод напомнить мальчишке о себе.