От былой самоуверенности не осталось и следа. Испарина на пунцовом лице, едва заметно дрожащие руки, которыми он не с первого раза смог попасть ключом в висевший на двери замок не могли не остаться незамеченными. Открыв настежь дверь обезьянника он, глядя куда-то в сторону, скомандовал:
– Выходите! Чтобы уже через десять минут все спали в своих кроватях, лично проверю!
Ничего не понимающие, но единодушно принявшие решение не испытывать судьбу, мы ринулись к выходу, когда внезапный окрик несколько охладил наш пыл:
– Это касается всех, кроме Мередит Кларк! Старуха остаётся!
Столпившись в проходе, все удивлённо воззрились на шерифа, по-прежнему избегающего встречаться с нами глазами. Вместо него ответил Уэйд:
– Мне очень жаль, но миссис Кларк действительно придётся остаться. Её признание занесено в протокол и утром ей будет предъявлено обвинение в хулиганстве.
Это было ударом! Пожалуй, последним, но весьма ощутимым для той, которая привыкла к неоспоримому авторитету в городке. Никто никогда не осмеливался перечить ей, позволяя считать себя кем-то вроде пупа земли, без ведома которого в Вёрджин Оакс даже комару дорога была заказана. То, что стало происходить с её властью с приездом юной выскочки, просто не поддавалось описанию. Вся годами выстроенная репутация со скоростью лавины неслась под откос, и что самое ужасное, ей теперь это было безразлично. Она заслужила наказание. Заслужила ещё тогда, когда пятнадцать лет назад устроила настоящую травлю той, кого считала виновной в том, что разрушилась её семья. Чувствуя себя эдаким ангелом возмездия, она без колебаний избавилась от женщины, вся вина которой заключалась в том, что она была не такой как все. Чужой. То, что Хлоя сама была вдовой с маленьким ребёнком на руках, никого не волновало. В глазах общества она была угрозой, а значит от неё нужно было немедленно избавиться. Ни разу за все эти годы, Мередит не задавалась вопросом, что стало с несчастными, полагая, что такие пиявки всегда найдут к кому присосаться. Теперь же, когда ужасная в своей неприглядности правда раскрылась, угрызения много лет блаженно дремавшей совести, словно свора бешеных собак накинулась на неё и рвали внутренности на части.
Да, она заслужила наказание, и она его понесёт. И плевать, что в глазах окружающих она опустилась так, что ниже некуда, никто не сможет сказать, что Мередит Кларк не умеет признавать свои ошибки!
* * * * *
"Так ей и надо! Пусть хоть сгниёт в тюрьме, мне всё равно!"
Но мне не было всё равно! С детства, мне прививали чувство справедливости, и теперь я не могла спокойно смотреть на то, что происходило вокруг меня. Да, миссис Кларк много дел натворила, но разве я вправе судить её? Муж – самый близкий и родной человек не просто изменил ей, нет, этот негодяй имел наглость погибнуть в тот самый момент, когда пытался сбежать к её ближайшей подруге, которой она безоговорочно доверяла и которая без зазрения совести разрушила её брак, а с ним и надежду на счастливое будущее. Разве ещё совсем недавно, когда Майкл бросил меня ради Джессики, я сама не была в подобном же состоянии? Мы не были женаты и у нас не было детей, но разве боль, что я испытывала была от этого меньше? Нет! Предательство, каким бы оно ни было, всегда было, есть и будет оставаться предательством. И, если уже говорить о нём, то хуже поступка миссис Кларк, был без сомнения поступок миссис Файнс. То, что сделала она – вот, чего я никак не могла ни понять, ни простить. Знать правду, видеть, как на твоих глазах гнобят невинного человека и не сделать ничего, чтобы помочь ему! То безразличие к судьбе несчастных, вынужденных расплачиваться за то, чего не совершали, не поддавалось никакому воображению.