Однажды Ясень внимательно поглядел на возвращающегося из кустов герцога, выпуклые жёлтые глаза которого отливали кроваво-красным, а на губах было довольное плотоядное выражение, резко толкнул трубадура лапкой.
- Он туда не по нужде ходит, - на озадаченный взгляд Пройдохи, прошептал Ясень тому на ухо. - Маргелиус пьёт кровь дракона, - на недоверчивый взгляд трубадура, насмешник ткнул лапкой в сторону устало улёгшегося на пол дракона, закрывшего глаза. - Погляди на Лютого, после этих вылазок тот выглядит бледным и всё время спит, зато рожа герцога так и сочится самодовольным цинизмом.
Трубадур нахмурился и отправился посовещаться с братьями. Заодно и уточнить, что же тогда произошло на обрыве. Выслушав братьев, насмешник только присвистнул.
- Меня бы взяли, я бы помог придать ускорение нашему дорогому гостюшке в дальний полёт на небеса или ад, где, наверное, уже его заждались давно в качестве их господина.
- Так почему конкретно вы не сбросили его с обрыва? - удивлённо воззрился трубадур.
Тугодум резко втянул воздух носом и, насупившись, пожал мощными плечами.
- В тот момент это казалось правильным решением. Что-то в герцоге было хорошее, что ли, - Он покосился в сторону нагло развалившегося в сторонке герцога, который курил с самодовольной харей трубку. Глаза мага поблёскивали налитой кровью дракона. Теперь в этой твари гоблин не мог найти хоть что-то, из-за чего он передумал в тот момент, вздохнул, почесав ногтями щетину на щеке.
- Хорошее? - яростно подскочив, зашипел Ясень. - Да ты, похоже, совсем чокнулся. Где ты в этом кровососе видишь что-то хорошее? Он, как паразит, присосался к дракону и медленно убивает того, ради своей жалкой, никчёмной жизни!
Тугодум прикусил губу, сдвинул брови и неохотно ответил:
- Не знаю. Тогда на обрыве, когда он не стал сопротивляться и даже сам разъяснил, как обставить, чтобы его смерть выглядела как самоубийство для дракона, открыв секретное слово "Айрис", я просто не смог это сделать. Это было как-то неправильно в тот момент.
- Айрис, что это значит? - полюбопытствовал Ясень.
- Не знаю, он не сказал.
Трубадур сделал знак спутникам оставаться на месте и отправился будить Лютого, тот открыл усталые глаза и неохотно скосил их на трубадура.
- Можно с тобой поговорить наедине? Это важно.
Лютый тяжело поднялся и отправился с трубадуром на выход, где на полянке в полуразрушенном дворе их уже ждали его спутники.
- Почему ты позволяешь ему это с собой делать? - гневно спросил трубадур. глядя ясными серыми глазами на Лютого, подняв его лапу и показывая тонкие, ещё не до конца зажившие шрамы на лапах и шее дракона.