Вот ты уехал. Тебя нет.
Душа застыла, онемела.
Листва поблекшая несмело
Туманный покрывает след.
Проспектов шум и маята,
Людской поток бездушен мчащий…
Теряется твой след манящий
У разведенного моста…
И все равно спасибо. Мне никто не делал таких подарков. — Я вдруг отчетливо увидела песочные часы. Песчинки бежали все быстрее, и не было того, кто бы перевернул эти сообщающиеся сосуды… — Прощай, милый. Тебе пора.
Его силуэт начал стремительно таять, становиться все призрачней, превращаясь в мириады сияющих пылинок, ласково закружившихся вокруг меня, пока он не исчез совсем. «Прощай…» — эхом долетело сквозь затихающую музыку. На мгновение я увидела маленькое пустое кафе на тихой улочке, грустного пожилого официанта, облокотившегося на стойку, а потом завеса теплого моросящего дождя смыла все картинки и вернула меня в обеденный зал гостиницы. Ни рояля, ни пианиста больше не было.
Я присела за пустой столик и закрыла глаза. Никогда еще с такой легкостью я не отпускала свои воспоминания. Я не делала никаких дыхательных упражнений, как то предписывает несравненный Кастанеда, однако какая-то часть горечи растворилась у меня внутри и пропала без следа. Интересно, случайно ли исчез куда-то на гастроли хозяин Панькиного дома? Или кто-то об этом позаботился? Ладно, кто бы он ни был, он был прав. Макса и Гури «в одном флаконе» я бы не выдержала…
— Алиса, просыпайся, — меня тормошил Слай. — До обелиска еще топать и топать.
Я захлопала глазами. Значит, это всего лишь сон?! Тело проснулось мгновенно. Сумасшедший заряд бодрости обрушился на меня, как бочка холодной воды. Словно мы ночевали не в лесу, а в эльфийском доме, где и сон и явь постоянно вливают в тебя жизненные силы. Если принять во внимание, что накануне мы отмахали черт знает сколько миль по бездорожью, расчищая себе путь через непроходимые джунгли, было чему порадоваться.
Всю дорогу, пока мы прорубались сквозь буйную зелень тропического леса, я мысленно возвращалась в этот странным сон. Эффект для тела действительно получился потрясающий. Чего нельзя сказать о мозгах. Я совершенно не чувствовала усталости, хотя и догадывалась, что такой прилив сил явление временное. Где-то на самом дне моей памяти хранилось достаточно горьких воспоминаний. Вот если бы и их отпустить с такой же легкостью. Ну да, ну да, мечтать не вредно. Не каждую же ночь мне будут сниться такие прощальные сны, дарящие бодрость. А заняться этим наяву особой возможности не представлялось. Разве что, пока мы в Каменном городе бездельничали. Только вот подобных мыслей у меня там не возникало. Конечно, знал бы, где упал, подстелил бы соломки. Да что теперь об этом говорить? Все мы сильны задним умом. Вспоминать прошлое — занятие кропотливое, требующее полной сосредоточенности. А путь наш, как назло, к этому не располагал.