Волшебник раскрыл две огромные сумки и начал вытаскивать их содержимое. Кое-что, конечно, помялось, и это отнесли к Ясе на кухню, чтобы она сварила компот или напекла пирогов. Рой сам отправился к девушке и незаметно передал ей маленький орешек-сумку.
— Употреби эти фрукты в дело, красавица. Тебе виднее, как их лучше приготовить, чтобы на всех хватило, — равнодушно произнес молодой человек, подтрунивая про себя над любопытными монахами, которые тут же сунулись вслед за ним.
Ясе никто не говорил, но она почувствовала, что любимый потерян для нее навсегда. Она откуда-то знала, что он женился и счастлив, как никогда в жизни. Она горько плакала, скрывая свои слезы ото всех, даже от вездесущего дракона, но потом потихоньку успокоилась. Все-таки ее кумиру было хорошо, он больше не страдал из-за гордячки-Ники, его жена, по всей вероятности, очень его любила. А значит, и она, Яса, должна быть счастлива его счастьем. Может быть, прав дедушка, может быть, встретит она еще своего парня? Вот наступит весна, и уедут они отсюда в мир. Святой Пафнутий, дедушка обещал, что у них будет свой дом. СВОЙ ДОМ! А раз так, то, может, и вправду, сыщется добрый человек, который полюбит ее, сироту.
Когда Рой вошел на кухню и впервые за все время обратился к ней, Яса смогла ответить ему, как любая другая девчонка в их деревне, хотя сердце девушки все-таки забилось:
— Благодарствуй, волшебник. Конечно, я что-нибудь придумаю. Господа монахи будут довольны. Как раз к завтраку и поспею. И ты приходи, если пожелаешь, — и замахнулась на любопытных священников сковородкой. — А ну, уберите лапы! Ишь, какие прыткие! Вот пожалуюсь отцу Онуфрию, он вас живо приструнит!
Святые братья, обиженно ворча себе под нос, поспешили убраться. Они, конечно же, вполне могли справиться со строптивой девчонкой, но не в присутствии же колдуна. А ну как в крысу превратит? Да и угроза насчет настоятеля имела под собой почву. Кухарка пару раз жаловалась отцу Онуфрию на прожорливых монахов, пытавшихся стащить со сковородки лакомый кусочек. Так неудачники потом неделю сидели только на хлебе и воде.
Рой на кухне не задержался — надо поддерживать легенду о великом любителе пива и поспешил к своим сотрапезникам. Пирушка шла во всю. Господа монахи во главе с настоятелем погрузились в пиршество по самые уши. На их, измазанных фруктовым и ягодным соком лицах, читалось неземное блаженство. Рой съел несколько ягод люмины, отметив про себя, что плодов, не имевших названия, уже и след простыл, потом набил трубку, налил изрядную порцию пива и уселся с краю у стола.