Роль Елены Орлик в качестве телохранителя казалась мне весьма сомнительной. Умеет ли она вообще стрелять? Даже если умеет, а что толку. Если она и начнёт стрелять, только в том случае, когда я буду уже лежать на асфальте кверху брюхом с простреленным черепом. Роль подсадной утки мне казалась унизительной и смешной, и я решил для себя, что завтра же откажусь от этого сомнительного мероприятия.
Я подумал, а почему оперативные службы полиции не проводят подобную операцию, ведь такие мероприятия только в их компетенции. Там наверняка на этот счёт есть чёткие инструкции. Есть команда подготовленных спецов.
Я ещё долго мучился в раздумьях, критикуя себя непристойными словами, пока окончательно утомился и уснул.
***
Ночью я неожиданно проснулся. Что — то неведомое меня разбудило. Я лежал с закрытыми глазами и почувствовал лёгкое колыхание воздуха от сквозняка. Я приоткрыл глаза. Сквозь шторы пробивался лунный свет. И лишь когда на кровать упала тень, я окончательно понял, что в комнате кто — то есть. Я был ошеломлен, резко подскочил и поднял глаза, чувствуя, как у меня сжимаются мышцы живота. В сумраке передо мной возник мрачный силуэт худощавого парня. Недобрый огонёк сверкнул в его тёмных глазах. Его чёрствое лицо стало буравить меня своими горящими от злобы глазами. Чем — то знакомым повеяло от него. Я вдруг вспомнил абрека.
— Мурат Мурзаев, — выдавил я. — Что тебе нужно?
— Узнал меня, шакал, — злобно прорычал он.
— Какой же я тебе шакал?
— Молчи. Самый настоящий шакал. Отобрал у меня девчонку. Притащил меня как барана к её отцу, чтобы тот сдал легавым.
Я скривил гримасу недовольства. — Зачем ты его зарезал?
— А что мне оставалось делать? Но не лезть же в клетку.
За его спиной я уловил движение и понял, что он не один.
— Но если я шакал, то ты как шайтан врываешься среди ночи в мой дом.
— Больно ты умный!
— Именно. Выходит, мы соответствуем друг другу, верно шайтан? Зачем пришёл?
Медленно он расстегнул ремень и взмахнул им.
— Хочешь получить вот этим по своей поганой роже, шакал? — спросил он.
Я отскочил в сторону и схватил с тумбочки выездной хлыст.
Мы молча глядели друг на друга, потом он всё так же медленно застегнул пояс, а я под стать ему неторопливо отложил в сторону хлыст. Казалось, мы оба вернулись в исходную позицию.
— Не лезь в чужие дела и не нужно искать приключений на задницу, — сказал он. — Занимайся скачками. У тебя это получается хорошо.
Он бросил на стол пакет с чем — то увесистым. — Мы не любим типов, которые общаются с легавыми. Не ходи к ним.
Наступила короткая пауза. Его тяжёлый взгляд вызывал тревогу.