XXVI
Дома
В подъезде навстречу спускались молчаливые, тепло одетые Дерюгины. У Наташи, развернувшей на площадке детскую коляску с мешком семечек, темнел свежий синяк.
Сдвинутые со своих мест предметы в выстуженной квартире опять напомнили ему о той ночи и панических сборах в полной темноте. В гостях он вроде бы только и делал, что ел, пил и спал, но, наведя порядок и согревшись, почувствовал такую усталость, что после чая, не раздеваясь, залез под одеяло и проспал до позднего утра.
Счет времени Сараев потерял еще у Демида и теперь никак не мог определить, сколько в точности дней отсутствовал. Сбивали с толку тутошние внушительные перемены: крыши сараев во дворе были завалены листвой с орехов, платан за окном весь светился спелой фруктовой желтизной, и в холодном воздухе остро попахивало углем.
После завтрака, вспомнив о своем намерении – вернувшись, энергичней взяться за дело, он позвонил Борису, автору полюбившегося ему отрывка про «скучные места», и договорился о встрече в восемь вечера на автостанции при автовокзале – так пожелал Борис. Прощаясь с ним, Сараев рассеянным взглядом наткнулся на пятно, о котором за эти дни ни разу не вспомнил, и ему показалось, что оно стало заметней. Сгоряча он обрадовался – в его отсутствие мальчика-то уж точно здесь быть не могло, а значит, всё это бред и фантазии. Ведь так? Он отложил телефон и подошел ближе. Нет, не так. Зачем что-то домысливать? Если пятно стало заметней, значит, мальчик был. Значит, ему не важно, есть Сараев дома или нет, он приходит, когда ему хочется. И Сараев как будто увидел его, стоящего на кухне в пустой остывающей квартире. Эти мысли и вызванное ими видение не пришли, не пронеслись, а вспыхнули одним махом, и вот всё: он уже знал о мальчике чуть больше, чем секунду назад. И теперь от нового знания не избавиться. Сараеву стало тошно. Нет, нет, нет – надо проверить, надо выяснить раз и навсегда прямо сейчас: приходил мальчик, пока его не было, или не приходил. Сараев присел на корточки и уставился в пол, время от времени смыкая веки. Пятно то появлялось, то нет. Потом он стал смотреть не мигая, и – это было что-то невероятное! – одновременно видел его и не видел. По телу разливалась холодящая пустота. Всё его существо, казалось, вяло, тускло мерцало: есть пятно или нет? есть или нет?.. Вот он, его сумеречный ад – смотреть и не понимать: видит он или не видит. С корточек Сараев встал на колени, сел на пятки и прикоснулся к подозрительному месту ладонью. Оно показалось чуть теплее, чем пол вокруг. Ну вот зачем он это сделал? Чтобы теперь еще сидеть тут часами и сравнивать температуру досок?.. Медленно клонясь вперед, Сараев уткнулся лбом в проклятое место. Однажды он провел тут целую ночь. С тех пор всё запуталось еще больше. «Долго ты меня будешь мучить?..» – прошептал он.