– Эйвери, – Атлас приподнял ее голову за подбородок, заставив посмотреть ему в глаза, – я люблю тебя. Никуда я не денусь.
– Знаю, – ответила она.
Атлас произнес это от всего сердца, но их путь был слишком тернист, а препятствия казались непреодолимыми.
Эйвери лежала в мягкой теплой постели рядом с Атласом, но в голове ее царила путаница. Тело словно скрутило в тугой жгут, и освободиться она была не в силах.
– Ты когда-нибудь хотел, чтобы тебя усыновила другая семья? – прошептала она, озвучив навязчивую мысль.
Если бы Атлас жил в другой семье и другой мальчик стал бы ее сводным братом, тогда он не был бы для нее запретным плодом. Она познакомилась бы с Атласом в школе или на вечеринке, привела домой, чтобы представить Фуллерам.
Все было бы куда проще.
– Конечно нет, – пылко ответил Атлас, удивив ее. – Эйвс, усынови меня другая семья, я, вероятно, не встретил бы тебя.
– Возможно… – протянула она и замолчала.
Но не могла выкинуть из головы мысли, что их с Атласом знакомство было неизбежным. Вселенная все равно устроила бы их встречу, притянув друг к другу невидимым магнитом, силой любви.
– Возможно, – проговорил Атлас. – Я бы не хотел так рисковать. Ты – самое важное, что есть в моей жизни. Тот день, когда родители привели меня домой и я впервые увидел тебя, был для меня вторым по счету лучшим днем.
– Правда? – с улыбкой спросила Эйвери. – А какой же тогда первый?
Она ожидала, что Атлас скажет про день, когда они признались друг другу в любви. Но он удивил ее.
– Сегодняшний. А когда он закончится, лучшим станет завтрашний. Каждый день с тобой лучше предыдущего.
Он склонился и нежно поцеловал ее, но тут в дверь постучали.
– Атлас?
На одну кошмарную секунду Эйвери оцепенела. Она взглянула на Атласа и увидела на его красивом лице не меньший ужас.
Дверь была заперта, но мистер и миссис Фуллер имели доступ по всей квартире.
– Сейчас, пап, – выкрикнул Атлас чуть громче нужного.
Эйвери вскочила с кровати, одетая лишь в кремовые атласные шортики и бюстгальтер, и, не смея вздохнуть, понеслась в гардеробную Атласа. Босыми ступнями она чуть не споткнулась о его ботинки.
Только Эйвери закрыла за собой дверцу, как в комнату своего приемного сына зашел Пирсон Фуллер. С каждым его широким шагом над головой зажигался свет.
– У тебя все в порядке?
В голосе отца прозвучало подозрение, или же Эйвери показалось?
– Папа, что случилось?
Характерная черта Атласа – отвечать вопросом на вопрос. Отличный отвлекающий маневр.
– Только что я получил ответ от Жан-Пьера Лакло из парижского офиса, – медленно проговорил отец. – Похоже, французы наконец позволят нам строиться среди своего старинного убожества.