– Не парься. Все уже произошло. Назад не отмотать.
– Я и не хочу ничего отматывать. Просто все… – Он заминается. – Все сложно. Не могу объяснить.
Да ничего там нет сложного, так и подмывает меня сказать. Люди постоянно изменяют супругам. И причины у этих измен всегда низменные и эгоистические, это оправдания, которые мы им придумываем, сложные. Но я молчу. Голова у меня раскалывается, в душе полный раздрай.
– Тебе пора, – говорю я, подталкивая его к двери. Не хочу, чтобы он наговорил чего-нибудь такого, что заставит меня чувствовать себя еще хуже. – И можешь не волноваться. На работе никто ничего не узнает.
Он явно обрадован.
– Хорошо. Иногда она… Понятия не имею, каким образом… – Он мямлит что-то невразумительное, но я его не останавливаю. – Мне бы не хотелось… Не люблю мешать личное с рабочим.
Он никогда не смешивает работу и частную жизнь. Так сказала Адель. Знала бы она насколько.
– Иди, – повторяю я, и на этот раз он уходит.
Дверь закрывается, и я внезапно чувствую себя страшно одинокой и всеми покинутой. Ну вот, значит, оно как. Это уже самое дно. Так не поступила бы даже Софи. После всех моих переживаний на тему того, как он обращается с Аделью, я все равно при первой же возможности прыгнула с ним в койку.
Наливаю себе вина, глотаю таблетку ибупрофена и плетусь обратно в постель. Не хочу думать об этом. Не хочу думать о них. Не хочу думать о себе. Хочу просто уснуть.
Просыпаюсь я посреди кухни; из крана течет вода, а я размахиваю руками у себя перед носом, пытаясь отогнать дурной сон. Хватаю ртом воздух, голова кажется раскаленной. Уже рассвело, я несколько раз моргаю и ахаю, на мгновение приняв поток утреннего солнца за языки пламени, окружающие меня, потом постепенно возвращаюсь обратно в мир яви, но сон так и не утрачивает своей четкости. Тот же самый, что и всегда. Потерявшийся Адам. Ожившая тьма со всех сторон. Впрочем, в этот раз кое-что было немного по-другому. Каждый раз, когда я приближалась к тому месту, откуда доносился голос Адама, и открывала дверь, за ней в охваченной огнем комнате оказывались Адель или Дэвид. Они что-то мне кричали, но я не могла их расслышать.
Времени шесть утра, чувствую я себя отвратительно, к горлу волной тошноты подкатывается похмелье, угрызения совести и дотлевающие уголья сна. Чувствую себя совершенно разбитой. Снова ложиться спать уже слишком поздно, и на долю секунды меня охватывает искушение позвонить на работу и взять еще день больничного, но я не поддаюсь. Сью уже наверняка обратила внимание на то, что я теперь прихожу в офис не так рано, как прежде, и второй день больничного подряд заставит ее встревожиться. К тому же я хочу вернуть мою жизнь обратно в привычную колею. Сделать вид, что прошлой ночи не было. Какая же я дрянь, думаю я, и в тот же самый миг при воспоминании о сексе меня вновь пробирает дрожь. Я так и не кончила – в самый первый раз у меня никогда не получается, – но Дэвид пробудил мое тело от долгого сна, и теперь ему потребуется какое-то время, чтобы вернуться обратно к моей лишенной секса жизни.