Когда артефакт сработал по назначению, не произошло ничего особенного. Небеса не разверзлись и не обрушились с грохотом, не заиграла музыка, весь звук наоборот будто исчез. Оказалось, что даже царившая прежде тишина была разбавлена какими-то едва уловимыми шорохами. Однако мне пришлось несладко, не только от внезапной глухоты, но еще потому, что проход затягивал с такой силой, что мне пришлось схватиться за опасно кренящееся дерево. Крепко обхватив его руками и ногами, я чувствовала, что дерево едва противится притяжению, и уже готово последовать в мой мир за «участницей №1», прихватив туда и меня за компанию. Я закрыла глаза и смирилась с тем, что мое путешествие окончено, когда все прекратилось.
Расцепив закаменевшие конечности, я отвалилась от помогавшей мне опоры, как насытившаяся пиявка. Дерево, за которое я держалась, было отчасти вырвано из земли. Теперь настала очень заняться собой и возможной погоней. Мои темно-синие ноги оставляли следы нас снегу, поэтому мне пришлось замысловато петлять до тех пор, пока не закружилась голова. И даже тогда, я пробежала еще немного, пока окончательно не запуталась, где нахожусь.
Забравшись на самое большое дерево, которое смогла отыскать, я как смогла удобно устроилась в его ветвях. Во сне я могла вывалиться из своего убежища, потому решила, что посплю позднее. Однако, когда это «позднее» наступит, сказать точно не решилась бы. Я свесила ноги и стала ждать, появиться ли хоть какое-нибудь живое существо в этом мертвом лесу. О том, что могло случиться, если оно меня заметит и сможет взобраться так высоко, я предпочитала не думать.
Шло время, становилось все темнее, и я обнаружила две вещи. Первая заключалась в том, что ноги, как и все тело, стали затекать. А это значило то, что появилась необходимость время от времени менять позу, поднимая шум, хоть и небольшой, но заметный в тихом ночном лесу. Вторая вещь заключалась в том, что я обнаружила у себя способность видеть в темноте. Я одновременно видела, что света нет, и видела предметы освещенными. Пока я сидела на затекших ногах, боясь пошевелиться, я думала о судьбе голубоглазой девушки с пшеничными волосами, имени которой так и не узнала и о наших судьбах в общем. Воспоминание о том, что я убила двух живых людей, которые, хоть и, несомненно, это заслуживали, все же были людьми, я старалась не бередить. Но стоило хоть ненадолго прикрыть глаза, как перед глазами вновь представала подступавшая ко мне с двух сторон кровь, распространяя тяжелый металлический запах.
Как нам объяснил Наставник, лабиринт, по которому мы путешествуем в поисках нового опыта, соткан из обломков миров. Их количество специально ограничено, чтобы наши блуждания не продлились вечно, но все же было достаточно большим. И я не понимала, как произошло так, что мы с другой участницей оказались в одном и том же.