О, мой темный г-господин будет чрезвычайно рад, когда узнает о вашей смерти…
– Кто же ваш господин, сударь? – не помня себя от страха, шептала я. – Позвольте мне поговорить с ним, и, возможно, я смогу убедить его в том, что такая маленькая девочка, как я, не нанесет никакого вреда его ужасным планам мирового господства… Возможно, ваш господин говорит по-французски, я могу говорить и по-французски, и даже немного по-италийски…
– О, мой г-господин отлично говорит по-французски! – сказал одноглазый, сомневаясь, очевидно, не повредит ли убийство маленькой девочки (пусть даже политически мотивированное) спасению его вечной души. – Он прекрасно образован. Он очень просвещенный человек. Он открыл в своем королевстве (разумеется, темный господин должен быть королем со свои собственным темным королевством, подумала я) оперу и публичную вивлиофику, разбил прекрасные парки и сады, ввел чрезвычайно либеральные законы, свободу религии и печати, и даже взял к себе на службу этого г-глупого французского философа, Вольтера. Он у него что-то вроде редактора, который дает советы, как лучше преподнести публике свои сочинения. Так, например, мой г-господин написал восторженный трактат об учении Макьявелли, а г-господин Вольтер сказал: нет, ваше величество, у Макьявелли дурная репутация, нужно всё перевернуть и написать так, как будто вы с ним не согласны… Вы, конечно, уже дог-гадались, сударыня, как зовут моего повелителя… Простите, но я обязан вас убить…
Как вдруг раздался взрыв, всё вокруг заволокло дымом, и кто-то укрыл меня плащом, а потом потащил в сторону. Раздались выстрелы.
– Мой г-глаз! – закричал старик. – Вы х-хотели выстрелить в мой единственный г-глаз! Но у вас ничего не вышло; я еще вижу вас, а пуля прошла мимо, хотя и расцарапала мне висок…
– Спасайте государыню! – закричал мой спаситель, укрывая меня своим плащом (вне сомнения, волшебным, думала я) и удерживая своими мужественными руками.
Подлетела карета, запряженная четверкою лошадей. Дверь кареты распахнулась, оттуда выбежал человек в черном костюме и синих чулках, и в черной шляпе, похожей на квакерскую. Из-под шляпы торчал лихой казацкий чуб.
– Я матрос Кирпичников, – сказал он, – а сей человек, ваш спаситель, укрывший вас своим плащом, гвардии сержант Чоглоков; мы с вашею нянькой тайно оберегали вас и поклялись положить свои жизни, защищая ваше императорское высочество… Теперь, когда ваша матушка Елисавета Петровна умерла, отравленная агентами короля Фридриха, вы единственная и истинная наследница русского трона. Мы немедленно поедем в порт, там ждет корабль, который отвезет вас в Петербург, где вы будете коронованы…