На город опустился темный и холодный балтийский вечер; влажный ветер трепал ставни, кричали чайки и восторженные горожане, наблюдая распускающиеся в осеннем небе разноцветные огненные лепестки; но мне было не до восхищения фейерверком, я жаждала мести.
Стало совсем темно. Я вышла из гостиницы и пошла к дворцу, где жил прусский король. Вокруг него стояли гренадеры, и мне потребовалось немало времени, чтобы отыскать никем не охраняемую стену; ухватившись за кнорпельверки, я стала взбираться наверх, пока не очутилась на балконе. Я еле слышно отворила дверцу и проникла в кабинет своего врага. На столе лежали различные бумаги и еще всюду стояли оловянные солдатики, означавшие страны, которые намеревается захватить Фридрих. Самая большая оловянная армия двигалась на Париж.
– Действительно, прекрасный концерт, – услышала я хриплый мужской голос. – Я с детства любил эту тему, из Третьего Бранденбургского, соль мажор… Эта музыка проникает в саму душу, оставляя только слезы радости и чувство благодарности Богу за этот чудесный, чудесный мир…
На минуту я снова засомневалась. Человек, который с таким сильным религиозным чувством рассуждает о любви к миру, не может быть негодяем, никак не может…
– Да, кстати, Зильбербург, – сказал всё тот же хриплый голос, – вы нашли вашу русскую княжну? Я недоволен вами… Мы анлевировали всех ее родных: и отца, и мать, и даже ее лифляндскую няньку, а она до сих пор еще жива…
– Считайте, что она уже мертва, мой король, – раздался голос одноглазого торговца книгами, однажды пытавшегося меня убить, здесь, в Киле. – Мы шли за ней по пятам по всей России, потом нашли в Чечне, а еще потом в Баг-гдаде, пока, наконец, не напали на ее след в Квебеке…
– Я не потерплю, чтобы эта девчонка вмешивалась в мои планы, слышите? Я хочу знать, где она…
– Я здесь, ваше величество! – с жаром воскликнула я, распахивая дверь и наставляя пистолет на убийцу своих родных. – Я, княжна Елисавета Володимерская, пришла сюда, чтобы судить вас, за все те преступления, которые вы совершили, и клянусь Богом, сейчас я убью вас, чтобы освободить Европу и Россию от самого жестокого и коварного тирана за всю историю…
Предо мною стоял низкорослый, сгорбленный старик, в халате и ночном колпаке, опиравшийся на палку, это и был король Фридрих. Его морщинистое лицо выражало какую-то особенную брезгливость. Большие, изумленные и напуганные глаза были полны ненависти ко мне. Он отшатнулся, приподнял свою палку и стал пятиться, как ежели бы он увидел привидение.
– Елисавета! – злобно пробормотал он. – Вся в мать, та же русская ведьма…