+
Людей внизу стало ещё больше. Или это они громче кричат. Паша проскальзывает между спин и, стараясь не привлекать ничьего внимания, пробирается к двери. В углу сидит большая компания, склонились над столом, о чём-то перешёптываются, время от времени откидываются на спинки стульев, нервно смеясь. Один из них полуоборачивается и окидывает зал ленивым, хотя на самом деле очень внимательным взглядом, цепляется за Пашу Ганс, узнаёт Паша и испуганно замирает, боясь пошевелиться. Острый глаз Ганса, споткнувшись о Пашу, сощуривается лишь на какое-то мгновение, при этом едва уловимо у него на щеке вздрагивает морщинка, а взгляд уже движется дальше, затем Ганс отворачивается и хлопает своего соседа по плечу. Сосед поворачивает голову, фокусирует свой взгляд на Паше и медленно поднимается. Паша стоит, не двигается, даже очки поправить боится. Боец лениво идёт в его сторону, небрежно минуя столы и компании, подходит, остро смотрит на Пашу, молчит. Потом достаёт из кармана Пашин паспорт, суёт его Паше в его увечную ладонь. Разворачивается, лениво идёт назад. Паша какое-то мгновение приходит в себя, потом быстро направляется в следующую комнату, хочет обойти барную стойку, и тут его тянет за рукав совсем юный автоматчик: шлем болтается на руке, словно это котелок, высокие ботинки перемотаны скотчем, похоже, снял с кого-то, а шнуровку просто срезал, вот и примотал их теперь чем мог. Скотч поскрипывает от каждого движения, автоматчик, не глядя на Пашу, тянет его за собой к бару, сейчас, говорит, не ссы. Паша стоит за ним, смотрит: автоматчик показывает женщине за прилавком два пальца как знак победы, но на самом деле просто заказывает ещё две, и пока женщина ему наливает, роется в карманах, чтобы рассчитаться, и достаёт целую пригоршню мелких купюр, недовольно их осматривает, снова лезет в карман, не выпуская Пашиной руки, и вдруг достаёт ручную гранату Женщина цепенеет, а автоматчик кладёт гранату на прилавок и продолжает рыться в карманах, в то время как граната начинает катиться по прилавку, катится, катится, медленно-медленно, женщина не может оторвать от неё взгляд, аж алкоголь переливается через край, и те, что стоят рядом, тоже замечают гранату, и не могут ничего вымолвить, смотрят только, как она медленно-медленно подкатывается к краю, как она застывает, как переваливается через край и летит на пол.
— Ложись! — кричит кто-то над ухом и ломится сквозь толпу.
Женщина тоже пронзительно вскрикивает. Паша вырывает свою руку из руки автоматчика и кидается к двери, на свет. Но света об эту пору почти нет, света мало, а тот, что есть, сырой и стылый.