Уже в подъезде достаёт мобильник, включает фонарик. На ступеньках битый кирпич, густой слой извёстки, оставленный кем-то башмак, старое тряпьё. Осторожно переступая, поднимается наверх. Вера идёт за ним. Поднимаются на третий этаж. Вера присматривается к дверям.
— Нет, — говорит Вера, — не здесь. У него дверь металлическая.
Поднимаются на четвёртый. Металлической двери нет.
— Точно металлическая? — переспрашивает Паша.
— Не знаю, — колеблется Вера.
Поднимаются выше. Потом ещё выше. Снова спускаются на третий.
— Ну вот, кажется эта, — показывает Вера на чёрную дверь без номера.
Дверь действительно металлическая, но обгоревшая, чёрная, не сразу поймёшь, из чего она. Паша подходит, осторожно бьёт кулаком по железной поверхности. В подъезде тяжело расходится эхо. Паша сначала пугается, потом собирается с духом и уже колотит в дверь, не сдерживаясь.
— Может, не слышат? — спрашивает Паша.
— Смеёшься? — отвечает Вера.
Выходят на улицу, выключают фонарик. Дед даже не смотрит в их сторону. Зато внучка даже на цыпочки вытягивается, ждёт.
— Никого, — сообщает Паша.
Девочка начинает плакать. Вера пробует её утешать. Но как тут утешишь. Что же делать, думает Паша, что же делать?
— Вы кто? — вдруг слышат они.
В темноте кто-то стоит напротив них, но кто там — не понятно. Словно темнота с ними и разговаривает.
— Мы к ветеринару, — отвечает Паша темноте.
— К какому ещё ветеринару? — спрашивает темнота.
— С третьего этажа, — объясняет Паша.
Темнота какое-то время молчит, обдумывая услышанное.
— Нет на третьем этаже никакого ветеринара, — говорит, подумав. — Там одна квартира пустая, а в другой жили бизнесмены. Только им гранату вбросили, ещё летом.
— Слушайте, — говорит Паша и осторожно ступает в направлении темноты. — Не бойтесь. Я учитель.
— Чей учитель? — не понимают его.
— Просто учитель, — объясняет Паша. — У нас тут дедушка, плохо ему. Нужен врач.
— А почему ветеринар? — снова не понимает темнота.
— А есть какой-то другой? — спрашивает Паша.
— Да никакого нет. — Темнота начинает двигаться на Пашу от стены, выходит женщина. Длинная куртка, тёплая шапка, лица не разглядеть. Но в очках. Значит, тоже ничего не видит, как и Паша.
— Откуда он у вас? — спрашивает она, кивая на деда.
— Мы с вокзала, — отвечает Паша. — Пытались выйти. А его вот прихватило. Здесь есть больница? Или хотя бы аптека?
— Какая аптека? — сердится женщина. — Какая больница? Мы в подвале вторую неделю живём.
— Ладно-ладно, — успокаивающе говорит Паша. — Не кричите.
Поворачивается к Вере. Нужно идти, говорит, поищем ещё. Дед поднимается. Вера подхватывает его с одной стороны, девочка — с другой.