— Будто никуда и не уезжала, — буркнула под нос Арха, снимая с седла тыквенную флягу с водой. — Отойди, не мешай, дай другие разберутся. Это просто раненая женщина, арычар!
— В степи не бывает просто раненных женщин, — отрезала шаверка. — Просто женщины по шатрам сидят.
— И что ты предлагаешь? Бросить её беспомощную на тракте?
— Это не тракт, а дорога для перегона скота. Я кому сказала: не суйся!
Грозная степнячка перегородила внучке дорогу. Встала-то она боком, на лежащую посматривала. Но всё равно понятно: никуда Арху не пустит. И вот тут с ведуньей что-то случилось. Что именно, она и сама не очень поняла. Никакого тебе бешенства до пены на губах и кровавой пелены перед глазами. И злости не было. Наоборот, холодное такое, рассудочное спокойствие накатило, даже озноб по позвоночнику продрал.
— Уйди с дороги — процедила сквозь зубы, сама себе напоминая кого-то очень знакомого, — добром прошу. Иначе последствия будут печальными.
Нет, драться с бабкой ведунья не собиралась, но и от своего бы не отступилась. А в ссоре между родственниками и впрямь ничего весёлого нет, как не поверни. Агной, вроде, тоже что-то такое поняла — глянула на лекарку искоса и, наверное, правильное увидела. Всего на шаг, но отошла.
— Хоть нож с собой возьми, — предложила примирительно.
В ответ внучка лишь хмыкнула: ей что с ножом, что без ножа — всё едино, железом-то орудовать так и не научилась. Но, кажется, в кой-то веки она сумела на своём настоять. Не тишком сделать то, что нужным считает, не наперекор поступить, а заставить кого-то очень упрямого и в собственной правоте уверенного сделать так, как она, Арха, нужным считала.
Что не говори, а чувство приятное.
***
Женщина оказалась никакой не женщиной, а девушкой-ифоветкой, на вид примерно одного с Архой возраста — по демоническим меркам совсем девчонка: рыжая, курносая, на бледной до лёгкой зелени коже совсем неаристократические веснушки рассыпаны. Глаза голубые и потерянные. Не в смысле, что она испугалась подошедшей лекарки, а в смысле, что по голове ей крепко досталось. За узким-то мечом, рядом лежащим, рыжая сразу потянулась, как только ведунья подошла. Промахнулась, правда, мимо рукояти на ладонь, но всё же нашарила.
— Тише-тише, я только хочу посмотреть, не ранены ли вы, — успокаивающе заворковала Арха, вставая на колени. — По голове вас ударили, это я вижу. Ещё что-нибудь есть? Раны, царапины?
— Никто меня не бил, — очень чётко и дико недовольно ответила девушка, пытаясь сесть. — Сама треснулась, когда из седла вывалилась. Кстати, где эта тварь?