— Ну конечно, — на этот раз хихиканья Арха сдержать не сумела. — Как я раньше не догадалась-то? Дан — это твоих рук дело! Ведь и Мать говорила, будто я совсем немного не дождалась. Что ж, и тебе спасибо и низкий поклон, — ведунья с размаха действительно поклонилась в пояс, рукой отмахнув. — Но больше нам ничего не надо.
— Ничего? А если так?
Невесть откуда пришедшая боль скрутила низ живота так сильно и резко, что ведунья на ногах не удержалась, упала, сильно ударившись коленями. Хотела крикнуть — и не сумела, только глотала кусками горячий воздух, который ветер ей в глотку кулаком забивал. Показалось, что по ногам потекло тёплое. И как наяву примерещился испуганно сжавшийся в комочек, бессильный мышонок.
— Не смеешь… — как прохрипеть сумела — сама удивилась. Слова, слишком большие, угловатые не желали пролезать в слипшееся горло, дыхания не было — всё боль сжирала. — Я Жизнь, он часть меня и искра… Не в твоей… власти!
— Ве-ерно-о, — эдак задумчиво протянула Тьма. И режущая боль ушла туда, откуда явилась. Ведунья прижалась щекой к горячей земле, хватая ртом ветер, которого стало слишком много, прижимая руки к животу, словно это могло хоть от чего-то защитить. — Зато в моей власти другие. А один и вовсе принадлежит со всеми потрохами. Как на счёт этого?
— Чем ты угрожаешь? — говорить все ещё тяжело было, горло немилосердно драло. — Ты и без того в любую минуту можешь сделать всё, что захочешь.
— Ну а если выкуп, а? Допустим, проживут они долгую жизнь и помрут дряхлыми стариками в своих постелях?
— Обещаешь?
— Обещаю, — серьёзно кивнула Тьма.
— Что обещаешь? — Арха даже усмехнуться сумела, хотя щеки и сводило судорогой. С трудом, но встала на четвереньки, а вот дальше дело застопорилось. Лекарка утёрлась рукавом — из угла рта абсолютно точно текло. Правда, она так и не поняла, слюна это или кровь. — Странно, мне и в голову не приходило, кто, собственно, наши сроки определяет? Ты, Мать, Свет? Раньше времени забрать, наверное, сможешь. А продлить отмеренное? Если кому-то на роду написано от кирпича помереть, ты тот кирпич убрать сумеешь?
— Разговорилась! — как-то совершенно по-бабьи буркнула богиня.
— А что мне ещё делать?
— Соглашаться с тем, что дают.
— Не хочу я соглашаться, — упрямо мотнула головой ведунья, сообразив, наконец, что сделать нужно, чтобы сесть. — И не буду.
— Ну, это мы ещё посмотрим, — неопределённо пообещала богиня — и исчезла.
А Арха осталась сидеть, где сидела. Только подозвала тихим свистом Ведьму, потянув за свисающие поводья, заставила лошадь встать так, чтобы от ветра защитила.