Разлад (Белахова) - страница 27
И еще спор: брать ребенка на руки или нет? Ляля приказывала не брать. Когда ребенок тянулся к ней, она брала неохотно: вечный риск, что ребенок испортит платье. А тетя Катя постоянно брала Олю на руки.
— Ну как не взять, если дитя просит? — оправдывалась она. — У меня сердце-то не каменное. А как она радуется, когда на руки берешь!
Ляля жаловалась Паше:
— По-моему, она все это назло мне делает. Чего ни скажу, все по-своему!
— Да что ты, Ляля! Мама добрая, у нее и в мыслях такого нет. Ты скажи спасибо, что она нянчит Олю. Ведь работает же!
— Что значит «спасибо»? Она бабка — значит, обязана. А какие у нее могут быть другие интересы?
— Да я ничего не говорю. Я только сказал, что она добрая.
— Ну конечно, мама добрая, а я злая! Твоя мама всегда права. Вообще тебе мать дороже жены и ребенка.
Паша считал, что не права Ляля, но матери он говорил уклончиво:
— Ну зачем тебе, в самом деле, качать Олю при ней? Уйдет она — ты и качай. И вообще старайся с ней ладить.
— Я стараюсь, сам видишь. Но ведь с ней как? Не одно, так другое. Все равно плохо! А уж не дай бог, кто скажет, что Оля на меня похожа, — из себя выходит! А что в этом худого?
Отношения Ляли и тети Кати накалились, и однажды Ляля заявила матери:
— Я приеду с Олей в Москву!
— Это в августе-то везти ребенка в город? — ужаснулась Юлия Павловна. — А что будешь делать в городе?
— Тогда пусть она уходит жить к своей дочери. Я одна справлюсь. У нас одинаковые теперь права на комнату.
— Слушать тебя тошно! Ну какие у тебя права на ее комнату? Бессовестная ты! Катерина Ивановна своим горбом заработала эту комнату, а у тебя права? Стыд! Поехала бы ты на новостройку или на целину, дали бы тебе там комнату, вот тогда были бы твои права!
Когда капризничают, скандалят больные, что ж, там недуг, там боль кричит. А Ляля вполне здорова, видит, как свекровь и мать выбиваются из сил, чтобы помочь ей, и принимает все как должное. Стоит Юлии Павловне сделать какое-нибудь замечание — сразу обида, отвернется, перестает разговаривать.
— Ну что ты за человек! — скажет Юлия Павловна. — Какая ты неблагодарная! Сколько сил я тебе отдаю!
— Я тебя об этом не прошу. Сама могу справиться.
— Если можешь, так почему сразу уходишь из дому, стоит мне появиться? Почему все дела на меня взваливаешь? И ребенок и стирка?
— А ты не стирай. Я и сама могу.
— Так ведь это только слова! Всегда ждешь, пока мать или свекровь постирают.
— Да плюнь ты на все, не принимай близко к сердцу! — утешал жену Михаил Иванович. — И белье не стирай. Пусть сама о дочке заботится!
Да, неладно складывалась жизнь в семье Батовых. В старости нужен покой, а покоя нет. Теперь всякий пустяк выводит из равновесия.