— Хорошо, — сказала она няне, которая укладывала ее в постель.
Что хорошо? Почему она так сказала? Ведь плохо! Плохо, что заболела. Но хорошо, что лежит, отдыхает. Не надо идти в магазин, стоять в очереди, не надо готовить обед в душной кухне. Но кто же все это сделает?
Доктора Леонида Михайловича больные любили и верили ему. Вот теперь и Юлия Павловна узнает его не по совещаниям на врачебных конференциях или пятиминутках, а как больная. Первое, на что обратила она внимание, — это неторопливость доктора. Он терпеливо выслушал жалобу ее соседки по палате, обстоятельно ответил на все вопросы и дал успокоительный прогноз.
И все же первым осмотром Леонида Михайловича себя как больной она осталась недовольна. Все-таки он слишком молод. У него не было уверенности в диагнозе. А может, он скрыл от нее истину?
Кровать Юлии Павловны стояла так, что, лежа на правом боку, она смотрела в окно. Против ее окна — хирургический корпус. Под окном растет большое ветвистое дерево, похожее на платан. Под этим деревом и в жару прохладно. Ей сейчас со второго этажа видна лишь его верхушка. Еще у окна — ель. Ее верхушка спокойна, безмятежна. А вот листики березы при малейшем ветерке волнуются. И уже начинают желтеть. Сентябрь!
По небу неторопливо плывут белые облака. Вон то похоже на спящего великана. Минута, другая — небо чистое. И опять проплывает облако, похожее на волчью голову с раскрытой пастью и громадным, круглым, голубым глазом. Вдогонку ему летит гигантская бабочка. А маленькое облачко совсем как белый пушистый медвежонок…
Но бывали дни, когда Юлия Павловна не видела неба. В ней бушевала буря сердечных болей. И тогда она смотрела только в себя. Вместе с болью приходил страх. Особенно было страшно, если это случалось ночью.
После приступа Юлия Павловна лежала обессиленная, с закрытыми глазами.
Деревья, как и люди, по-разному старятся. Уже растеряла все свои листья береза, стоит, помахивая голыми, скучными ветвями. А платан еще красуется всем на диво: каждый лист светился золотом, дерево словно пылает, стоит как символ знойного бабьего лета. Юлия Павловна, несмотря на приказ врача не вставать с кровати, подходила к окну полюбоваться красками осени.
Больничный день тянется бесконечно. Как это Юлия Павловна до сих пор не понимала, что посещение врача для больного целое событие!.. А посещение родных? Большой праздник! С каким нетерпением она ждала прихода Вовки, мужа, Ляли!
Когда она спросила Лялю, как дела с разводом, та ответила:
— Все в порядке. Мы помирились.
Поверила Юлия Павловна Ляле или нет? Не совсем. Она понимала, что теперь все неприятное от нее будут скрывать.