Мне, как врачу и педагогу, пришлось беседовать с сотнями молодых людей и нередко корить — почему они «запустили свои тяжелые мысли» и не пришли раньше, сколько бы грустных дней прошло у них гораздо веселее и интереснее.
Бывает, молодые люди удручены, сторонятся товарищей из-за того, что их беспокоит излишняя худоба или полнота, недоразвитие отдельных органов или их излишнее развитие, дефекты кожи лица и т. д. Отсюда мысли о неполноценности, замкнутость, страх (именно страх!), что они не могут никому понравиться, их никто не полюбит, раздражительность в отношении близких, угнетенность.
У меня, как у врача, с такими молодыми людьми чаще всего дело ограничивалось задушевным разговором, некоторыми советами, иногда гигиеническими и реже медицинскими назначениями. Например, излишняя худоба или полнота — легко устранялись рациональным питанием и т. д.
У подростка, молодого человека, всегда должен быть советник— старший товарищ. Родители, близкие родственники, учителя, врачи… В сущности, не так важно кто, важно, чтоб это был доброжелательный, уважающий вас старший товарищ. Но иной раз требуется и специальный совет врача, психолога, учителя.
Знание самого себя и добрый совет старших помогут вам избежать многих ошибок в жизни.
Знаешь ли ты, что в тебе нравится и не нравится товарищам? Как постараться развить в себе первое и преодолеть второе?
Ты не можешь полностью изменить свой характер, тем более свои физические особенности. Так постарайся их компенсировать.
Припоминаю. Вскоре после войны с группой девочек и мальчиков пришел в один из музеев. В лектории музея должна быть прочитана лекция о прекрасном в музыке и живописи. Появление лектора было встречено насмешливым гулом. Трудно себе было представить более некрасивого человека: большой нос, огромные уши, маленькие, глубоко посаженные глазки. Длинную шею даже не скрадывал стоячий воротник гимнастерки. Некрасивость усиливал лиловый шрам на лице и пустой рукав гимнастерки.
Лектор начал говорить, сипловатый голос был тих. В зале постепенно установилась тишина, тишина первого внимания, желания узнать, а что он будет говорить. Потом стало интересно, и наступила тишина увлеченности, боязни пропустить хотя бы слово. Глубокая мысль и сдержанная страстность лектора заставили забыть и о его носе, огромных ушах, уродующем шраме. Этот человек вскоре стал казаться даже своеобразно симпатичным, умным, привлекательным.
Лекция кончилась. Тишина. Потом бурные аплодисменты. Обступив лектора, мы еще долго расспрашивали его. Незаметно от вопросов по искусству мы перешли к разговору о войне, о жизни.