Шесть утра. Я села в машину и уехала домой. Каждую неделю в среду в это же время я разговаривала с женщиной, которая задавала вопросы о моих чувствах и мыслях, и я держалась, просто, чтобы найти на них ответ.
Я боюсь неизвестности и неконтролируемых событий. Мне нужно подумать. И сегодня я поняла Эмили. Она не убегала от Брайана или проблем, ей просто нужно было побыть одной наедине с мыслями.
Взглянув на телефон, я увидела десятки пропущенных от мамы, и совсем не удивилась. Приехав домой, выпила утренний кофе, смотря на потрясающий вид. На улице светило солнце, но все же зима была на подходе. Я скучала по теплу. Теплота. Одно слово, а вызывает массу эмоций и мыслей. Я бы хотела объездить весь мир и ни разу не появиться в одном месте дважды. Мне нравятся меленькие деревушки, которые так необычайно красивы. В сумерках, когда люди еще спят, я люблю смотреть на дома, другие здания и природу. Они живут собственной жизнью, отдельной от нашей — человеческой. И это к лучшему, ведь мы, люди, уничтожаем все прекрасное.
Больше всего я боялась болеть кем-то. Ты перестаешь думать обо всем, кроме этого человека, и становится совсем не важно, что было до нас в том или ином месте. Кажется, очень просто сказать о чувствах, но я не могу игнорировать, что мне физически больно бежать от правды, но в тоже время говорить о ней.
Телефон издал сигнал, и я ответила на звонок, улыбаясь.
— Привет, мама.
— Донна, — сказала она с французским акцентом. — Мы ходили на выставку картин Боттичелли, и Жан был так рад. Мы думаем приехать в Нью-Йорк.
— Мам, — прервала я ее. — Я, конечно, давно тебе не видела, но зачем?
— Мне нужно тебе помочь.
— Не знала, что у меня проблемы, — фыркнула я, направляясь в спальню.
— Я внуков хочу, а ты и не думаешь об этом.
— Боже мой, началось, — достала я из шкафа джинсы и шелковую блузу.
Моя мама — моя противоположность. Она проявляет заботу и нежность к каждому, и всю жизнь пытается меня с кем-то познакомить и поженить. Когда она вышла замуж за Жана, кстати, это ее третий брак, я думала, хватка ослабнет, но все вышло совсем наоборот.
От продолжения спектакля меня спас звонок в дверь.
— Все мам, мне пора.
— Люблю тебя, девочка, — лепетала она без умолку. — Потом позвоню. И подумай над моими словами.
Когда я открыла дверь, увидела улыбающуюся Стейси с букетом роз.
— Ты от кого? — нахмурилась я.
— Я к тебе. Просто решила сделать приятно, — ответила она, входя в квартиру.
— Я для своей мамы проект «пожалейте меня», — набирала я воду в вазу для цветов.
— Она любит тебя, поэтому переживает.