— Я остаюсь, ты ведь знаешь?
— Где? — спросила я в недоумении.
— У тебя. Ты сказала, что не хочешь, чтобы мы жили у меня, пока твои родители тут, зная, что мое предложение гораздо логичней. Значит, я остаюсь у тебя, — поцеловал он мою шею, легко прикусив кожу.
— Тут моя мама.
— Я не сказал, что буду трахать тебя каждый час. Я сказал, что остаюсь с тобой.
— Разве это не одно и тоже? — толкнула я его локтем.
— Нет, — сильнее прижал меня Адам к себе. — С тобой я начал путать день с ночью.
В кухню вошли мама с мужем, и Адам снова сказал Жану что-то на французском, целуя меня в щеку. Затем мужчины ушли в комнату, и я смотрела Адаму в след. Планировка моей квартиры для Эмили была отвратительной, но мне нравилась — кухню с гостиной разделала только арка, и я в такой момент могла смотреть на Адама, наслаждаясь его видом.
— Что готовим? — повернулась я к матери.
— Какие у тебя есть продукты? — открыла она холодильник.
— Практически ничего. Я жила у Адама, — избегала я смотреть ей в глаза.
— У вас будут потрясающие дети, — улыбалась она.
— Мам, перестань, — покачала я головой без тени улыбки. — Пожалуйста.
— Он на тебя так смотрит, — все не успокаивалась она. — Как на кусок мяса.
— Мужчина не должен смотреть на женщину, как на кусок мяса, — нахмурилась я.
Она достала несколько пакетов из морозилки, кладя их в микроволновую печь. Я же достала макароны из тумбы, собираясь делать стандартное блюдо.
— Милая, поверь, несколько лет в браке, и тебе будет нравится, что он смотрит на тебя, как на кусок мяса.
— Я часто причиняю ему боль, — смотрела я на спину Адама.
Мужчины сидели на диване и смотрели футбол. Я была дома. Нет, не в плане территории, просто тут был Адам. Я застыла на нем.
«Долго единственной целью моей жизни было саморазрушение. А потом мне вдруг захотелось счастья». Фредерик Бегбедер.
—Ты тонешь, Донна, — сказала мама, вырывая меня из раздумий.
— В чем?
— В Адаме. Он, можно сказать, твой океан, но в то же время твой спасательный круг.
— Нет, он тот, кто разбудил меня, — открыла я бутылку вина, наполняя им бокалы. — А на плаву меня держала Эмили.
— Красиво сказала, — сделала мама лоток.
— Слова порой бывают непредсказуемы. Мои причиняют боль тем, кого я люблю.
— Потому что ты такая, Донна. Ты говоришь, что думаешь, но... — посмотрела она на меня, прервавшись на мгновение. — При этом часто не думая совсем.
— Это правда, — грустно улыбнулась я. — Так что приготовим?
— Пасту.
— Пасту? — спросила я, с отвращением.
— Доченька...
— Давай, еще один совет, — перебила я ее.
— Донна, нельзя, чтобы мужчине слишком нравилась домашняя еда.